— Ну… — Сильвия нерешительно сказала: — Это то, что увидел Глаз Правды.
— Мисс Агата, я думаю, Вы за последние четыреста лет никогда не были командиром в войне, не так ли? — спросила Эдит, поворачиваясь к Ледяной Ведьме.
Брови Агаты нахмурились:
— Во время Битвы Божественной Воли ведьмам Союза было необходимо научиться бороться с демонами. Раньше я была членом Исследовательского Сообщества и сражалась с ними однажды, исследуя руины…
— Я говорю о войне, — огрызнулась Эдит, наклоняясь вперед, и непреклонно глядя на Агату.
— Эдит, — сказал Железный Топор, стараясь прервать этот неловкий разговор.
— Зачем? — выпалила Анна. — Зачем Вы спрашиваете её об этом? Насколько я знаю, Вы были командиром только в Северном Регионе и сами не должны были участвовать в крупных войнах.
Это был особенно непростой вопрос, который мог легко разъярить Эдит, задай его кто-нибудь другой. Тем не менее Анна задала его таким мягким и достойным образом, что никто не почувствовал в этом вопросе угрозу.
Возможно, невинный и серьёзный взгляд её лазурных глаз успокоил всех.
Блеск в глазах Эдит исчез. В следующий момент она положила ладонь себе на грудь и тихо ответила:
— Вы правы. У меня не было военного опыта, но у кое-кого из здесь присутствующих он есть… — она замолчала, а затем продолжила: — Лишь взглянув на неё, я немедленно поняла, что мы выиграли эту битву.
На неё?
Люди в комнате посмотрели в направлении, которое Эдит указала и увидела в конце длинного стола, представителя Такилы, Филлис, сидевшую там в оцепенении, с чашкой чая в руке, на её губах играла улыбка. Время от времени она отпивала чай, словно смакуя какой-то вкусный напиток. Это было совсем не типичное для ведьм Такилы поведение. Поскольку они лишились всех ощущений, удовольствие от еды и питья было им недоступно. Пища была просто необходимостью, что помогала им выжить.
Несмотря на ожесточенную дискуссию, Филлис совершенно не обращала внимания на ход встречи. И несмотря на то, что теперь все обратили свои взоры на нее, её мысли всё ещё витали где-то в другом месте.
Лишь после того, как Венди толкнула её в спину, Филлис, наконец, вырвалась из транса.
— Эм, так на чём мы остановились? — спросила ведьма Божественной Кары, закашлявшись. — Я думала кое о чем очень важном и не обращала внимания на вашу дискуссию. Значит, у Вашего Величества есть некоторые вопросы ко мне?
— … — повисло неловкое молчание.
Удивительно было видеть, что древняя ведьма, которая прожила четыреста лет, была так похожа на простого смертного. Филлис явно замечталась, но бесцеремонно списала свою невнимательность на то, что она думала о чём-то серьёзном.
— Ха-ха.
Кто-то хихикнул, а потом засмеялись уже все. Напряжение в комнате сразу же развеялось.
— Похоже, мне не нужно повторять мой вопрос, — сказала Анна, весело качая головой.
Эдит встала, обошла комнату и сказала:
— Демоны понесли большие потери. Они бежали, а мы остались на месте. Станция № 1 не понесла никакого урона, так откуда же разговоры о поражении? Его Величество однажды сказал мне, что проигрыш означает неспособность выполнить предопределённую цель. По-видимому, демоны не получили того, чего хотели. Я даже хотела бы сказать, что командир демонов совершил очень серьёзную ошибку.
— Ошибку? — люди были поражены последними словами Эдит. Им не показалось, что засада прошлой ночью была неудачей. Она была хорошо спланирована и успешно выполнена. Точный контроль демонов за их магической силой может и не выглядел очень впечатляюще, но, в конце концов, они постоянно совершенствовали свои магические навыки в течение последних тысяч лет в ходе многочисленных войн. Тем не менее их быстрая и эффективная реакция на огнестрельное оружие определённо говорила о способности к обучению, поскольку до войны на Северном Склоне между людьми и демонами вообще не было никакого общения.
Все начали понимать, что демоны не похожи ни на одного из врагов, с которыми они сталкивались раньше. Хотя демоны когда-то почти уничтожили человечество Плодородных Земель и уничтожили империю ведьм, никто из них не был свидетелем этой давней истории. Прошлое, таким образом, постепенно потерялось в забвении, оставляя только тонкую нить памяти, которая легко оборвётся и будет со временем унесена прочь.