— Да, этот рабочий зовётся Змеиным Зубом, он из Района Длинной Песни. Раньше он был Крысой на Чёрной улице, а ведьма — Мисс Бумага.
— Бумага? — Роланд вдруг вспомнил, что Бумага вовлекла себя в небольшой конфликт, когда Петров привёл её сюда. Был ли этот Змеиный Зуб её другом?
— Вы хотите, чтобы я вычеркнул его из списка? — спросил Бэров, выводя Роланда из долгих раздумий. — В конце концов, Мисс Бумага оборвала все нити со своим прошлым.
— Конечно, нет, — сказал Роланд, возвращаясь к реальности. — Она разорвала связи с прошлой работой, как Крыса, но не со своим другом. Не забывайте, что ключом к ликвидации Крыс является просвещение и преображение. К ним не должны относиться иначе, просто из-за их прежних занятий.
«Рабочий, который когда-то был Крысой на Чёрной Улице…» — губы Роланда растянулись в улыбке, когда он погрузился в размышления. Если он правильно помнил, Бумага и этот рабочий не видели друг друга почти два года. Возможно, они и не узнают друг друга. Тем не менее этот Змеиный Зуб по-прежнему указал её имя в доверенности. История могла оказаться весьма увлекательной.
— Я дам Бумаге знать, — сказал Роланд. — Вы же позаботитесь обо всём остальном.
— Как пожелаете, Ваше Величество.
На лугу к юго-западу от Станции № 1. Первая Армия проводила поминальную службу.
Почти три сотни плотно расположенных белоснежных надгробий торжественно возвышались на лугу. Хотя под ними никто не был похоронен, все стояли, чтобы выразить своё почтение, серьёзные и суровые выражения были на лицах людей, как будто их спутники стояли прямо перед ними, живые и здоровые.
— Здесь лежат отважные солдаты, которые пожертвовали собой, чтобы защитить Станцию № 1.
— Они не отступали, а жестоко сражались со свирепыми врагами.
— Потому что они знали, что Грэйкасл был за их спинами.
— Они были мечами Его Величества, возвышающейся стеной, защищающей граждан.
— Их имена навсегда останутся в наших воспоминаниях.
— Их мечты будут исполнены нами.
— За Короля Грэйкасла, за Королевство Грэйкасл.
— Отдать честь!
Железный Топор исполнил воинское приветствие, и все остальные последовали его примеру.
Молния тихонько приземлилась на барак.
Она заметила знакомую фигуру впереди.
Это был проводник Чёрной Реки.
Глава 1098. Защитник
После того, как группа солдат разошлась, старик вернулся в поезд. Молния влетела за ним через заднее окно и тихо приземлилась на полу в вагоне.
Старик стоял перед приборной панелью, застыв, как тихая статуя, глядя на то, что лежало в его руке.
Наблюдая за одинокой спиной, Молния хотела утешить старика, но слов просто не находилось.
Старик не видел Молнию, пока та не коснулась полуоткрытых занавесок.
— Ах, это ты, та маленькая девочка, которая на днях… — сказал старик, удивлённо моргая.
— Меня зовут Молния, — сказала Молния, делая шаг назад. — Извините, я…
— Понимаю. Ты пришла, чтобы утешить меня, верно? — сказал старик, усмехаясь. — Всё в порядке. Я ещё не такой старый. Мне не нужна маленькая девочка для утешения. Честно говоря, мне даже неловко. У тебя есть одно преимущество, можешь войти куда угодно.
Молния немного успокоилась после того, как заметила, что старик был не столь безутешен, как ей показалось:
— Я, я постучу, прежде чем приду в следующий раз.
— Я не виню тебя, дитя, — сказал старик, снимая складной стол со стены и вытирая его рукавом. Я налью тебе чашку чая. Это единственное, что у меня есть, чтобы развлечь гостей.
— Спасибо… Вам, — сказала Молния, подойдя к столу и сев за него. На приборной панели лежала удостоверение личности Города Беззимья.
— Я Брочер, или можешь называть меня, Мистер Ревун, это прозвище. Ребята в поезде все называют меня этим именем, — старик поставил чашку горячего чая на стол и спросил: — Ты была на церемонии?
Молния кивнула, а затем покачала головой:
— Я просто заглянула на несколько минут…
— Это означает, что ты не потеряла никого из своих друзей, что хорошо.
Молния схватила чашку и спросила:
— Ваш сын…
— О, это был Роберт, мой третий сын. Он умер, при атаке на артиллерию, — спокойно сказал Брочер. — Командир говорит, что он был очень храбр.
— И правда был, — пробормотала Молния. Она слышала о битве от Сильвии. Ему потребовалось бы немало смелости, чтобы атаковать демонов с их копьями без огнестрельного оружия или поддержки ведьм Божественной Кары.
— Мой третий сын был самым робким среди моих четырёх сыновей. Когда он был шахтёром, то никогда не мог постоять за себя, как бы туго ему не приходилось, он только жаловался со слезами на глазах, — сказал Брочер, вздыхая. — Ты, должно быть, задаешься вопросом, почему я не очень грущу, не так ли?