Хотя их слова звучали искренне, Найтингейл не сомневалась, что, если ситуация изменится, например, если Тимоти или церковь захватят Западный Регион, была высокая вероятность того, что эти люди быстро забудут об их клятвах.
До того, как собрание закончилось, Его Высочество неоднократно подчеркивал два принципа организации занятости: в министерствах могли использоваться трудовые ресурсы каждой семьи, но общая доля не должна превышать 30 процентов, и их документы должны были быть доведены до сведения Ратуши заранее. Еще один момент заключался в том, что независимо от того, использовалась ли семейная рабочая сила или нет, зарплаты всех сотрудников будут выплачиваться Ратушей, и любой глава министерства, который приберет деньги к рукам, подвергнется суровому наказанию, как преступник.
Найтингейл была совершенно не заинтересована в этих подробностях, поэтому она много раз зевала, слушая, пока не заметила, как в замок вернулась Мэгги с Графиней Спир на спине, отчего тут же повеселела.
После званого обеда, в резиденцию Шио последовала группа люди во главе с Графом Семьи Элк — это было обычное бунгало, расположенное в районе замка. В самом доме было очень чисто, так что ни одного клочка бумаги не было найдено. По-видимому, Шио был хорошо подготовлен и уничтожил все возможные доказательства, прежде чем он начал действовать.
— Шио проводил свои дни в замке, поэтому нам нужно узнать только о том, что он делал ночью, — Принц обратился к Саммер — Мне нужно будет узнать все, что он делал здесь, с того первого раза, когда он связался с патрульным Маансом и до сегодняшнего дня. Каждый сегмент его деятельности в этом доме важен.
Графиня Спир вызвала магическую силу, чтобы связать Мэгги и Саммер.
Временно получив обильное количество магической силы, Саммер начала воссоздавать детали каждой ночи. Казалось, будто Шио вернулся к жизни. Иногда он сидел у камина, а иногда записывал что-то на бумаге. Все эти сегменты были записаны глазами Сораи.
На четвертый день он сидел, как обычно, у камина, но на этот раз у него была эмблема в руках.
— Подожди… Я думаю, что я уже видел это раньше» голос Роланда был наполнен удивлением. — Нарисуй-ка это для меня.
Магическое Перо быстро нарисовало эмблему на бумаге. Она была размером примерно с большой палец, её телом был камень, который был отполирован в виде кнопки. Идентичные логотипы, состоящие из башни и копья, были выгравированы с обеих сторон — это была типичная эмблема королевской семьи.
— Мог ли он быть человеком Тимоти? — спросила Найтингейл, недолго думая.
Роланд нахмурился, не сказав ни слова, и, казалось, долго размышлял, прежде чем слегка покачал головой и сказал:
— Нет, это знак Короля Уимблдона III.
— Вы хотите сказать… Ваш отец? — Рене выглядел совершенно изумленным.
— Разве король не был… старшим принцем, Джеральдом… — Петров был в равной степени потрясен.
— Когда я был маленьким, я видел эту эмблему на рабочем столе моего отца и даже спросил его, что это такое. Он сказал мне, что каждый кусок драгоценного камня представляет собой воина, который был верен королевской семье, и поэтому, чем больше будет камней, тем стабильнее будет трон, — затем Принц глубоко вздохнул. — Судя по всему, Шио был пешкой, которую мой отец поместил рядом с Герцогом Райаном; он помогал ему следить за развитием и тенденциями всего Западного Региона.
— Если так, то зачем он хотел убить Вас? — спросил Рене.
— Скорее всего, Тимоти нашел список драгоценных камней и приказал убить… для этих воинов эмблема значит больше, чем жизнь, и, следовательно, любой приказ должен быть выполнен.
— Вот почему… — Найтингейл взглянула на иллюзию убийцы: он долго смотрел на эмблему и, в конце концов, бросил драгоценный камень в камин. Выражение его лица казалось немного грустным, и в то же время он явил намек на облегчение. Вероятно, в глазах Шио приказ был своего рода свободой.
Четко поняв причину этого покушения, Роланд, похоже, не почувствовал облегчения. С мрачным лицом он уставился на искры в камине и ещё долго не отводил взгляд.
Поздно ночью, после того, как Саммер заснула, Найтингейл тихо проскользнула в комнату Роланда.
С тех пор, как Венди предупредила её, она не делала этого, до этих самых пор. Покушение взволновало её, и без присутствия Венди и Анны в замке она почувствовала себя немного свободнее.