- Но половина из вас наверняка умрет!
Снова поочередно заглянул каждому в глаза.
- Ты, приятель, подойди! - вдруг приказал он широкоплечему рослому конгаю, бедра которого обертывала ярко-синяя ткань.
Конгай шагнул вперед. Свирепый взгляд северянина его совершенно не смутил.
- Мое имя Иром, достойный! - заявил он.
- Я видел тебя среди тех, кто пошел за дровами, а принес трех покойников!
- Да! - Тон конгая был уважителен, но лишен подобострастия. Удлиненные карие глаза с любопытством разглядывали северянина.
- Хорошо, - сказал Нор, еще раз оглядев ссыльных. - Я позабочусь о вас! - Его маска простого десятника дала трещину, из которой выглянуло лицо светлорожденного Империи и военачальника. - Иром и ты, Набон, останьтесь! Я буду говорить с вами наедине. Остальных не задерживаю!
Ссыльные неохотно разошлись. Они с удовольствием послушали бы разговор.
- Ты был с теми, первыми, и ты вызвался добровольцем, да? - спросил светлорожденный, когда они остались втроем.
- Да, достойный!
- Но больше ты в Лес не пошел?
- Я не трус! - сказал конгай. - И люблю иногда рискнуть. От скуки. Но я не из тех, кто станет босой ногой давить ядовитую змею!
- Неплохой ответ, солдат! Ты ведь воин, не так ли?
- Нет, достойный! Я комедиант!
Светлорожденный скептически оглядел мускулистую фигуру:
- Дай-ка мне руку!
Конгай протянул ему ладонь, а когда Нор ощупал ее, улыбнулся:
- Ты не похож на комедианта, - светлорожденный отпустил его руку.
- От шеста, достойный, остаются такие же мозоли, как и от меча!
- А ты не похож на простого моряка-воина! - парировал Иром.
- Я был десятником! - сказал светлорожденный.
- Прости, достойный, но и на десятника ты не похож.
- А на кого я похож? - спросил молодой воин. Конгай ему нравился.
- Ты похож, достойный, на светлорожденного Империи. Кстати, следы перстней на твоих пальцах еще заметны.
- Ты с кем-нибудь поделился своими... наблюдениями?
- У меня, светлейший, такой короткий язык, что я сам иногда удивляюсь. Если тебя устраивает обращение "достойный", я сохраню его.
- Буду признателен! - кивнул Нор. - У тебя есть друзья среди ссыльных?
- Двое. Если ты готов положиться на меня, можешь на них рассчитывать! Они - комедианты. Такие же, как и я! - Конгай подмигнул.
- Я рад, что ты с нами, Иром! - честно сказал светлорожденный. - А теперь слушай. Я собираюсь выйти из лагеря!
- Валяй! - ответил конгай, не скрывая своего огорчения. - Ты мог бы стать для нас хорошим вождем.
- Пожалуй, - светлорожденный не обратил внимания на его тон. - И я пойду один. Любой из вас только помешает мне.
- Зря! - Конгай ухмыльнулся. - Даже у хорахша должен быть выбор!
- Помолчи! Я пойду один, и я вернусь. Но прежде ты расскажешь мне все, что видел в джунглях.
- Не желаю тратить слов зря! - нахмурился Иром. - Первый твой шаг в зарослях станет последним.
- Первый? Ты уверен?
- Не первый, так второй или третий! Если ты не сойдешь с дороги, то, может быть, и вернешься. Но в джунглях ядовит каждый шип, а под каждой травинкой тебя ждет чье-нибудь жало. Я пошутил насчет хорахша, хорахшу ты не достанешься. Твои ноги босы, и потому ты умрешь от первой же колючки.
- Вот то, что я хотел от тебя услышать, - удовлетворенно сказал светлорожденный. - Если бы ты еще раз должен был пойти в Лес, что бы ты взял с собой?
- Здесь этого нет.
- А ты пофантазируй.
- Как скажешь, - Иром несколько успокоился, поняв, что северянином движет не одна лишь храбрость.
- Я одел бы высокие сапоги из акульей кожи. Куртку из многослойной паутинной ткани, вроде той, что надевают под кирасу. На голову - шлем, закрытый, хотя... нет, это уменьшит обзор...
- Нор! - подал голос Набон. - Кажется, я знаю, что тебе нужно! Хотя вряд ли здесь такое найдешь. Впрочем, как и шлем...
Светлорожденный быстро обернулся к маленькому конгаю:
- А ты все же расскажи!
- Костюм для охоты на летающих змеек! Маленьких зеленых змеек, что водятся в наших горах. Их яд убивает за пару мгновений, а с десяти шагов они запросто попадают в глаза!
- Никогда не видел этих уродцев! - заявил Иром.
- Если ты не станешь их ловить - никогда и не увидишь. Кстати, они не уродцы, а почти так же красивы, как медовницы. Но намного осторожней. И не трогают человека первыми.
- Зачем же тогда их ловить?
- Их яд помогает от всех, верней, почти всех желудочных болезней!
- Так я и думал, что ты лекарь! - удовлетворенно сказал Иром.
- Костюм! - напомнил Нор.
- Да, костюм. Он из трехслойной паутинной ткани. С шелковой поддевкой. Куртка и брюки. Сапоги из акульей кожи, о которых говорил тебе Иром. Хорошей выделки - чтобы нога чувствовала грунт и камень. Капюшон с клапаном, закрывающим рот и нос. А глаза защищены пленкой из крыльев медовницы.
- А дышать? - спросил светлорожденный.
- Капюшон сшит так, чтобы на шее и плечах остались складки-карманы. Паутинная ткань пропускает воздух, ты знаешь. А когда двигаешься - костюм тоже дышит! Будь у меня необходимое, я сшил бы такой!
- Я видел в бараке старую собачью шкуру! - сказал светлорожденный.
Иром засмеялся.
- Сшей мне из нее сапоги! - северянин не обратил внимания на смех конгая.
- Без иглы и паутинных нитей? - Набон задумался, потом предложил: - Я могу сделать их на шнуровке! Правда, в дождь...
- На одном из парней я видел крепкую куртку! - сказал светлорожденный.
- Это мой парень! - заявил Иром. - И куртку эту он очень любит!
- Еще бы! - усмехнулся Набон. - Раз ходит в ней в такую жару.
- Не больше жизни? - предположил северянин.
- Он отдаст ее тебе! - заверил Иром. - А штаны?
- Обмотаю ноги шелком. И голову тоже. Жаль, что у нас нет приличного оружия!
- Жаль, что у нас ничего нет! - заметил высокий конгай. - Тот парень, у которого ты хочешь отобрать ("Взять!" - поправил светлорожденный) куртку, он - кузнец. Дай ему то, что нужно, - и он даже из ржавого лома выкует пристойные мечи!
- Будет видно! - Светлорожденный взглянул на сгрудившихся в стороне ссыльных. - Займись сапогами, Набон! Пойдем, Иром, поговорим с людьми!
Ворота затворились за спиной Нора. Перед ним лежала расчищенная полоса, а дальше пестрой стеной поднимался Гибельный лес. Дорога к побережью - узкая щель, сдавленная пышными кронами деревьев. Светлорожденный покачал в руке меч. Оружие оказалось столь же неудобным, как и те сапоги, что смастерил Набон.