– И мы с сестрой пробовали, но у нас ничего не получилось! – опять заговорила Эльза.
– Знаю, – виновато сказал я, – Мы пытались разобраться с Агелем, что к чему, но пока не поняли. Меня все три байка слушаются великолепно. Я объяснял, как ими управлять, как подпитывать постоянно силой, но… ни у кого не получается.
– Выходит, для нас байки просто бесполезные железяки? – спросила императрица.
– Только пока мы не разберёмся с Агелем, в чём дело! – поднял руки я. – В Агеля я верю как в себя. Он – мужик дотошный и поймёт, как ездить на байках другим магам. Энергии в байк нужно вливать много, но единожды. Потом, когда едешь, подпитка требуется совсем небольшая.
– Хорошо, – Изольда отхлебнула кофе и зажмурилась: – Что ты решил? Поедешь догонять Спрута? И если поедешь, то с кем и когда?
– Поеду! – решил я. – С собой возьму Торре. Он мужик толковый. Надо будет к мотоциклу ещё коляску приделать, тогда вообще с собой можно человека три возить.
– Возьми у Астута бляху Тайной канцелярии, – распорядилась Изольда, – Она тебе может пригодиться…
***
– Любезный, когда говоришь, здесь был этот человек? – я метнул по стойке ещё одну серебряную монету.
– Часа два назад, ваша светлость! – трактирщик – сама любезность – ловко накрыл монету ладонью и сгрёб куда-то под прилавок.
– А поехал он?..
– По тракту в направлении Тироля! Точно говорю! Я как раз вышел на улицу, и он со своими людьми на лошадей садились!
– С людьми-и-и-и? – протянул Торре, – И сколько с ним было людей?
– Так трое, ваша светлость! – трактирщик, даже не взглянув на Милтона, продолжать рассказывать мне лично. Серебро – великая вещь! – Двое на вид настоящие бродяги – с такими лучше в тёмном переулке не сталкиваться. А третий… От него прямо оторопь берёт. Жарко, а он весь в каких-то тряпках вроде женского халата, только с шароварами внизу. И лицо замотано.
Мы вышли из трактира, и я зажмурился от яркого солнца. Был обед, и светило жарило нещадно.
– Вашество, получается, колдун одного из своих сопровождающих отправил со Спрутом? – спросил Торре.
– Видно будет, – пожал я плечами. – Может, вообще все они в Тироль едут, просто переоделись нормально. Ты, главное, бить когда будешь, старайся или оглушить, или ранить. Следить за ними опасно – заметят, и рванут во все стороны – лови их потом. Потому догоняем на тракте и нападаем с ходу.
Байк легко набрал разгон, и мы покатили по тракту. Два часа – это лье десять, не больше. Для байка максимум четверть часа. И даже того меньше. Мы летели вперёд. Дважды обогнали крестьянские повозки. Один раз встретили дворянскую карету. Объезжали от греха подальше через степь. И, наконец, увидели впереди четырёх всадников. Я прибавил газу, и байк бесшумно набрал ещё большую скорость. Торре выставил вверх и чуть вбок шест, который загодя припас. Его задача – постараться сбить хотя бы одного из всадников. Мы летели вперёд, и догоняли Спрута с товарищами. Сто метров. Пятьдесят. Тридцать. Вдруг кто-то из всадников обернулся и вскрикнул, увидев нас, но было поздно. Я направил байк прямо между всадниками, едущими в колонну по двое. Правой рукой перехватил удобнее дубину и постарался сбить с лошадей всадников справа. С задним повезло – дубина угодила ему поперёк спины, и он покатился в дорожную пыль. А передний всадник, тот самый в странных одеждах, успел спружиниться, дубина попала вскользь, и он лишь заорал, выворачивая поводья коню, и уходя с дороги. Торре повезло больше. Своим шестом он сбил обоих всадников слева. Я резко развернул байк. На дороге валялось три стонущих тела. Четвёртый, нахлёстывая коня, уходил в степь.
– Свяжи этих! – заорал я Милтону, когда разведчик спрыгнул я байка. Милтон понятливо кивнул, и я рванул за незнакомцем.
Тот увидел погоню сразу, и развернул лошадь, выхватив странного вида меч, похожий на мечи южан. Я чуть притормозил, достал свето-шумовую гранату и метнул под ноги лошади, резко закладывая байк, и крутясь на дуге. Бахнуло. Я развернулся к всаднику, увидел, что лошадь оголтело мчит по степи, а всадник валяется в траве, вереща и закрывая руками уши. Соскочил с байка, подбежал и от души приложил ногой в голову. Укутанный в балахон мужик дёрнулся и затих. Не зря меня на улице учили, что удар ботинком – лучший аргумент в споре. Я споро связал ему руки, ноги, взвалил на байк, и привёз к дороге. Там Торре уже выложил в ряд троих связанных бандитов. Четвёртым положили незнакомца в балахоне, и я внимательно осмотрел пленённых.
Один – блондинистый альбинос в кичливо дорогой одежде, где даже ремень был с позолоченной бляхой, постоянно дёргался, и Торре уже пару раз носком ботинка успокаивал строптивца ударами в живот. Ещё двое одеты поскромнее, и с виду действительно бродяги, лежали смирно. Бородатые, лохматые и не очень опрятные. Начать я решил с альбиноса, предположив, что он и есть тот самый Спрут – помощник Котла. Присел над ним и спросил: