По прибытии в Англию Миранда был вызван в загородную резиденцию Уильяма Питта в Кенте. Там он доложил Питту о ситуации во Франции и вновь просил помощи в деле освобождения Южной Америки от Испании. Возвратившись в Лондон, начал работу по созданию собственной организации в Южной Америке и Европе.
Жизненный опыт, приобретенный Мирандой во Франции, сильно изменил его. Там он стал генералом, там его дважды чуть было не лишили жизни. Дилетант превратился в решительного, активного политика. С удивлением Миранда узнал, что с его старого наставника Хуана Мануэля де Кахигаля сняты всяческие обвинения, что сам он больше не преследуется испанскими властями. А значит, он может вернуться домой.
Однако Миранда отнесся к этому известию с недоверием, решив, что это уловка испанского правительства, преследующая цель заманить его в Испанию и посадить в тюрьму. Именно теперь Миранда по-настоящему испугался. Он вновь просит британское правительство отправить завоевательную экспедицию в Венесуэлу, но Питт отвечает уклончиво.
Миранда устанавливает контакты с североамериканскими друзьями и пытается заинтересовать их своими планами. Британское правительство отказывает ему в выдаче паспорта для поездки в Соединенные Штаты Америки. Возможно, англичане боялись, что в случае успешного осуществления планов Миранды США окажутся в более выгодном положении, чем Англия.
Миранде было почти пятьдесят лет, и именно сейчас он чувствовал в себе силы и уверенность в том, что сможет поднять революционное знамя над Южной Америкой. Однако без помощи ему все же не обойтись. Он решил поехать во Францию, несмотря на возможную гибель там. Миранда надеялся на дружеское отношение Наполеона. Наконец в 1800 году ему выдали паспорт, и он, уже в который раз, пересек Ла-Манш. Миранда надеялся, что французское правительство вернет ему деньги, которые задолжало, а также рассчитывал склонить Наполеона к поддержке революции в Южной Америке.
Министр общественного порядка Франции Фуше, политический враг Миранды и теперешний муж все еще обожаемой им Дельфины, услышав о том, что Миранда прибыл в Париж и спокойно живет в роскошных апартаментах на улице Сент-Оноре, ужасно испугался. Через два дня в квартире Миранды появилась полиция, но тот успел скрыться. Через некоторое время он появится опять, чтобы пообедать с Дельфиной. В марте 1801 года ему подбросят поддельные документы на его имя с печатью Людовика XVI и Марии Антуанетты. Миранду арестуют, объявят английским шпионом и посадят в тюрьму Темпл, а затем вышлют из страны. А в середине апреля Миранда вновь оказался в Лондоне.
ГЛАВА 4 ТРИ КОРАБЛЯ
На лице пятидесятилетнего Миранды появились первые признаки старения. Проницательные глаза его потускнели. Черные кудри поредели и начали седеть. Он был человеком без родины, без должности и без звания. Его русские друзья отвернулись от него. Французы выслали его из страны. Испанцы хотели заманить его в ловушку. Англичане соблюдали приличия, но ничем не помогали. Его последней надеждой стали американцы, которых еще недавно он так презирал. Но определенно Миранда стал человеком с политическим и военным опытом.
Он обосновался в скромном доме в небольшом английском городе Блумсбери по адресу: Графтон, 27. Блумсбери стал Меккой для инакомыслящих южноамериканцев. Молодой Бернардо О’Хиггинс из Чили, самой удаленной части Испанской империи, изучал здесь математику, политику и гуманитарные науки. Блестящий венесуэлец Андрес Бельо обучался греческому языку. Многие другие выдающиеся южноамериканские патриоты также получали образование в Блумсбери. Среди них был Антонио Нариньо из Санта-Фе-де-Боготы. Взгляды Миранды того времени лучше всего проявились в его письме к О’Хиггинсу:
«Когда ты уедешь из Англии, ни на минуту не забывай, что в мире есть только одна такая страна, где ты можешь говорить о политике так же, как со старым другом. Эта страна — Соединенные Штаты Америки…
Ты единственный чилиец из всех южноамериканцев, с которыми мне пришлось иметь дело. О Чили я знаю только из книг по истории. Хотя о твоей стране написано мало, она предстала предо мной в весьма привлекательном свете. Факты из истории Чили обнадеживают меня. Я многого жду от твоих 8 соотечественников, особенно от тех, кто живет на юге страны, там, где ты сам собираешься жить. Войны, в которых участвовали чилийцы, сделали их искусными в обращении с оружием. Родство со свободной страной должно приблизить их к мысли о независимости.