— Значит, ничего нельзя сделать? — проглотив разом такой гигантский кус новой информации, упакованной в несколько безжалостных фраз, вопросила дан Дравелия, нервно стиснув подлокотники кресла. Высокий Табурет ощущала себя беспомощной и слабой пылинкой, подхваченной штормовым ветром, сдувшим с женщины всю шелуху старых представлений, в которую можно было завернуться, отгородившись от ужаса реальной ситуации.
— Можно, — возразила Минтана и замолчала.
— Можно освободить Темного, — сквозь зубы промолвил, почти выплюнул, воин. — Когда падет заклятье, и он обретет свободу, раскроются границы вашего мира. Темный покинет Алторан, унося с собой шлейф злой силы, которая производит на свет мордодралов, хрялков и прочих тварей, ваши даны вновь смогут прикоснуться к мужскому источнику и баланс восстановится.
— Но какой ценой? Какова будет месть того, кто томился в заточении столетия. На какие злодеяния способен Властелин Беспорядка… — прошептала Дравелия, безоговорочно веря в правдивость сурового воителя, как верил принципиальному Эсгалу каждый, кто общался с ним, чтобы мужчина ни обещал — смерть от своего меча, утреннюю тренировку или овсянку на завтрак.
— Если ему не придется ждать разрушения последних печатей, если заклятье будет снято вами по доброй воле, Темный покинет Алторан и не вернется, покуда вы не обретете прежней силы, — мрачно сказал Эсгал. — Такова предложенная сделка.
— Вы говорили с НИМ? — в той же мере испуганная, сколь и удивленная вопросила Высокий Табурет, думавшая до сих пор, что слышит выводы, сделанные посланцами Совета Богов после осмотра печатей на горе.
— Да, — уронил Гал. — Мы были в Узилище и говорили с Темным.
— Но как можно верить предложенной им сделке, не окажемся ли мы в положении еще худшем, чем ныне? — впервые заколебалась Дравелия, поставленная в кризисной ситуации перед необходимостью принимать решение на основании того, что якобы сказал Властелин Теней.
— В его словах не было лжи, это засвидетельствовано, — вздохнув, ему самому не слишком хотелось доверять злому божеству, заверил Дравелию воин, встряхнув головой.
— Все равно хуже некуда, — вставил, крякнув Нал, набравшийся храбрости. — Как ни правь, а все в топь… Мы с Минтаной слышали весь разговор. Да и видели тоже, Высокий Табурет. — Он там, в Узилище, словно и не узник вовсе, а засидевшийся в роскошном замке хозяин. Случится выйти пораньше, хорошо, а нет, так ему и это не худо. Что для бога какая-то жалкая сотня лет? Только если он по тому Алторану, как он сейчас есть иль через век будет, вволю прогуляется, не будет нашего мира более, дан Дравелия. У меня от одного вида его до сих пор поджилки трясутся, как взгляд, да алую одежду вспомню или голос. Надо было бы это Посланцам, в ноги бы им поклонился, за то, что отважились в Арродрим войти и говорить с НИМ, да еще и для нас мир сторговать.
— Другого выхода нет? — дан Дравелия устало глянула на Минтану, до сих пор хранившую многозначительное молчание. Колдунья знала, как вести себя с начальницей, твердой как кремень, и не давила на нее своим мнением, предоставляя право говорить мужчинам до тех пор, пока не был задан прямой вопрос.
— Если он и существует, его не вижу ни я, ни Посланцы Совета Богов, — ответила Минтана прямо взглянув в глаза Дравелии. — Все, что мы можем сделать для Алторана, это, не дожидаясь крушения чар, снять их самим, предоставив свободу Темному, пусть уходит из нашего мира, как обещал. На какой-то срок мы будем от него избавлены, молю Лучезарный Свет, чтобы этого времени достало, дабы исправить все зло, что было причинено Алторану и его обитателям. Нал прав, без Посланцев Совета Богов мы не смогли бы добиться и этого. Нам выпало исправлять ошибки предков.
— Я верю вам и этой вере вверяю судьбу нашего мира. Какая помощь вам нужна от меня? — капитулировав после продолжительной паузы, обратилась Дравелия к Эсгалу. Как бы ни обернулось дело, женщина была готова действовать и держать за свои действия ответ, прекрасно понимая, что кроме нее этого сделать некому.
— Я не маг, пусть объясняет Лукас, если ты согласна помочь, пойдем, — пожал плечами воин.
— Через нас, нанесенную на печати нашу кровь, родственную тем, кто некогда творили чары, маг Посланцев Богов сможет обрести власть над заклятьем Узилища и расплести его, — пояснила Минтана то, что поняла сама. — Если мы согласимся, он будет плести заклятье, если нет, они оставят все, как есть.