— Так куда вас дальше вести?
— Нас? — удивленно переспросила Елена.
Звонкий девичий голос заставил внешне неуклюжее существо повернуть голову. Глазищи удивленно вылупились на девушку. Большие кулаки протерли веки, и ушан изумленно протянул:
— Так вы не хрялки?
— С утра людьми были, во всяком случае, большинство из нас, — добросовестно уточнила хаотическая колдунья. — Я Элька. А ты кто?
— Трогг, меня Лумалом зовут, — машинально представился ушастик и задумчиво переспросил, сворачивая подвижные уши в трубочки и вновь расправляя их: — А хрялки где? Я же их подряжался вести?! Иль они другой дорогой пошли?
— Пошли, на жаркое. Их теперь только пасти можно, — хихикнула Элька, изучая забавного великана, оказавшегося представителем другой расы. Лицо чужака, впрочем, весьма походило на человеческое, только большие глаза и уши выдавали в нем иную кровь. Да еще кожа нового знакомца была какого-то серовато-коричневого оттенка, почти сливавшегося по цвету с плащом, под которым у Лумала оказался совершенно обыкновенный зеленый кафтан и широкие шаровары, вроде казачьих.
Мирному течению разговора вознамерился воспрепятствовать Нал, выловивший из речи простодушного трогга все, что нужно, и грозно возопивший, обнажая меч:
— Предатель!
— Ой! — вскрикнула Мирей. — Остановите его, это создание не несет в себе зла!
— Постойте, мосье! — воскликнул Лукас и, понимая, что слов разгневанный воин не разумеет, бросил заблаговременно приготовленное спутывающее заклятье. Нал застыл в неподвижности. Бугры мышц вспухали на руках, ноги силились сделать шаг, но чары искусного мага держали крепче цепей. Минтана не по-доброму нахмурилась. Хорошо хоть Гал не спешил хвататься за оружие, доверяя своему мечу, явственно показывающему, что трогг воистину не представляет опасности.
— Точно железный дровосек! — мимоходом умилилась на мужчину Элька, не раз перечитывавшая "Волшебника Изумрудного города" и все его многочисленные продолжения занимательной сказки. Правда, трогать, чтобы убедиться, не звенит ли воин, не стала.
— Ты чего, драться собрался? — хлопнув ушами, с детской обидой спросил трогг у неподвижного рыцаря, не делая ни малейшей попытки убежать, только немного отодвинулся в сторону. — Я тебя разве обидел?
— Предатель! — снова процедил мужчина, великодушно не лишенный способности говорить. — Отпусти меня, маг. Я должен свершить правосудие!
— Кого же он, по-вашему, предал? — иезуитски уточнил Лукас. — Трогги считаются союзниками людей?
— Он привел сюда мордодралов! — выдвинула обвинение Минтана, не меньше своего рыцаря настроенная на немедленную расправу, но понимавшая, что с воином и двумя колдунами ей одной не справиться.
— Привел, — не стал отпираться трогг и, слазив за пазуху, продемонстрировал в лапище, одетой в толстую кожу, словно в перчатку, пять блестящих золотом монеток. — Они ведь заплатили! Я ж проводник! Мне платят, я веду. Чего драться? Вам тоже куда-то надо? Монетки дайте, я и вас отведу! Пути они для того построены, чтобы ходить! Зачем с проводником драться? Нас и так уже наперечет осталось, кто все пути знает. Заказов мало, не хотят трогги этой работе учиться! Я тоже лучше б морковь сажал, турнепс с редькой, или мосты строил. Люблю мосты! Так нет, мамка настояла: династия, династия! Знала б она, что на меня мечами махать будут!… - Лумал с обидой шмыгнул носом и, достав здоровенный платок из глубин плаща, с чувством высморкался. — Никаких монеток, только угрозы, не велела бы мне в проводники идти.
— Что скажете, дан Минтана? — обратился Лукас с вопросом к даме.
— Я не знаю, — волшебница, оставив свои кровожадные мысли, изумленно покачала головой. — В древних рукописях говорится о каких-то искусных проводниках по Старым Путям, однако в Твердыне всегда полагали, что речь идет об обученных этому волшебству данах. Но чтобы трогги? Нам досадно мало известно об этом народе, живущем за горами…
— В таком случае подождем с расправой. Давайте лучше послушаем нашего нового знакомого, — рационально предложил маг, и Минтана нехотя кивнула.
— Нала расколдуй, — строго велел Гал, признававший необходимость магического воздействия, но внутренне крайне не одобрявший того, что ему подвергся коллега.
Лукас вывернул кисть правой руки, что-то шепнул, и Нал опустил руки, с восторгом ощущая, что тело вновь подчиняется его приказам. Рыцарь глянул на Минтану и, повинуясь какому-то невидному посторонним знаку, вложил в ножны меч. Трогг, понимая, что драки не будет, неловко улыбнулся и довольно засопел: