Он вздохнул и поднял ее на руки. Она улыбнулась, обхватила своими грязными руками Гарри за шею и удовлетворенно закрыла глаза.
Гарри, однако, не был рад. Он старался не замечать руки вокруг своей шеи, тело, прижатое к его шрамам и кровоподтекам и общее отвратительное ощущение того, что к нему прикасаются. Он чувствовал себя довольно плохо. Не говоря уже о том, что он не восстановил свою прежнюю силу после долгого заключения, да и не был никогда раньше сильным юношей. Но, тем не менее, он старался.
Ему хотелось заплакать. Его тошнило. Было желание бросить девочку на землю. Но он этого не делал. Его походка была нетвердой, но он шел вперед.
Снейп был первым, кто заметил, что он остался позади. Когда он оглянулся и увидел Гарри, то испугался, и в его глазах появилась вина. Он хорошо знал о новой боязни прикосновений, которую испытывал Гарри, и знал о его общем физическом состоянии, не говоря уже о воспоминаниях о том, как тот остался позади… Не говоря ни слова, он повернулся и побежал к дрожащему мальчику. Другие взрослые с удивлением смотрели ему вслед.
К тому времени, когда он достиг Гарри, юноша был уже на грани. Снейп забрал у него спящую девочку.
– Ты в порядке? – в его глазах была тревога.
Гарри вздохнул и немедленно почувствовал себя лучше.
– Да, – ответил он. – Спасибо.
– Это была моя ошибка, – Снейп покачал головой.
Гарри просто махнул рукой.
– К чему это было? – спросил Блэк, когда они дошли до остальных.
– Этой весной Квайет сломал ногу. Я не хочу, чтобы он перенапрягался, – нейтральным голосом ответил Снейп.
Гарри был поражен, что Снейп отреагировал столь быстро и естественно. Ну, те годы шпионской деятельности… Так что Гарри кивнул Блэку, подтверждая объяснение, и они пошли дальше.
Гарри вздохнул. Он не был готов к будущему.
То же самое он сказал ночью, когда Северус вытряхнул его из очередного кошмара.
– Я не хочу в школу. Я не готов, – он сглотнул и добавил шепотом. – Я не знаю, буду ли готов когда-либо…
– Ты будешь, – Снейп сел на кровать рядом с ним.
– Но наверняка не до начала сентября…
Северус не ответил. Он думал так же, но не знал, было ли мудро говорить это Гарри или нет. Но на этот раз Гарри не остановился.
– Я серьезно, Северус. Я не могу бороться с этим. Пожалуйста, придумай что-нибудь…
– Но… Я не знаю, что было бы благоразумно… – нерешительно пробормотал Снейп.
– Я хочу остаться с тобой, – сказал Гарри, избегая встретиться с ним взглядом.
– Но это против школьных правил. Ты должен пройти сортировку и жить в комнатах твоего колледжа.
– Я не могу, Северус, разве ты не понимаешь? Даже в Гриффиндоре. Что они скажут, если заметят мои шрамы? Что они скажут, если заметят мои страхи? Что они скажут, если я буду будить их каждую ночь из-за своих кошмаров? И что я буду делать в темноте? Кричать в панике? Плакать? – Гарри покачал головой. – Я не могу. И я не хочу даже пытаться. Я останусь с тобой, или ты можешь отправлять меня в госпиталь Святого Мунго прямо сейчас, – Гарри сел, дрожа. – И я ненавижу мою проклятую слабость! – отчаянно закричал он. – Я бы хотел жить как все, но всегда есть что-то, что напоминает мне, что я не нормален, – добавил он, и по его щекам потекли слезы.
Снейп прижал его к груди и осторожно погладил по спине.
– Мы найдем решение, я обещаю, – спокойно сказал он. – Я поговорю с Альбусом, хорошо?
Гарри просто кивнул, но не сказал ни слова. Он боролся со всхлипываниями.
– Я терпеть не могу, что я так чертовски слаб… – пробормотал он сквозь сжатые зубы.
– Ты не слаб, Гарри…
– Не называй меня этим именем! – раздраженно выкрикнул Гарри. – Мы должны привыкнуть к моему новому имени, и ДА! Я чертовски слаб… – он проиграл свою внутреннюю битву, и рыдания сотрясли его тело.
– Того, через что мы прошли, было бы достаточно, чтобы свести с ума кого угодно. Ты пережил это, и справляешься со всем великолепно, правда…
– Я ненавижу себя, – Гарри схватил одеяло и сжал в кулаке так, что его пальцы побелели. – Я ненавижу, что я не могу спать всю ночь, что я не могу выдержать простого касания, что я не могу не вздрогнуть, если слышу громкий голос, что я не могу нормально есть, что у меня нет сил, что я выгляжу как урод со шрамами и ранами по всему телу, что я не могу снять футболку, если не хочу, чтобы их увидели… И я ненавижу предубеждения, с которыми мне приходится бороться каждый раз, когда я встречаю кого-то, а еще я потерял моих друзей и не хочу больше жить!