Защитить людей.
От Бреннана.
Это испугало его до чертиков.
— Бреннан! Сейчас же прекрати, — закричал Алексиос, тряся воина за плечи. Бледно-зеленые глаза Бреннана стали огненно-серебряными, и на его лице не было ни малейшего признака узнавания, когда он посмотрел на Алексиоса.
На мгновение, хотя его разум пришел в ужас от самой мысли, воин подумал, что ему придется сражаться с человеком, спасавшим его жизнь бесчисленное множество раз. Руки Бреннана напряглись под руками Алексиоса, как будто пытаясь вырваться, но потом глаза взбешенного воина снова понемногу стали приобретать зеленый цвет, а на лице появилось узнавание.
— Алексиос? Что? — голос Бреннана затих, когда сознание выплыло из тайных глубин позади его глаз. — Лидер? Где он? Он убежал?
Алексиос освободил своего друга и отступил, всё еще проявляя осторожность. Руками он обхватил рукоятки кинжалов.
— Не совсем.
Кристоф прошел к ним, его меч был не в ножнах, он держал его наготове, его лицо было мрачным.
— Да, ты его испепелил. В обычной ситуации, я был бы только за, но нам он был нужен, чтобы расспросить его о Джастисе. О чем ты думал?
Один из людей, шатаясь, поднялся на ноги и попытался восстановить хоть какое-то подобие контроля. Он был похож на морскую корову, и Алексиос вдруг подумал, почему уродливые люди всегда ходят на вечеринки для членов культа в обнаженном виде.
Красивые люди, без сомнения, могли заняться чем-то получше. Черт побери, какой стыд, принимая во внимание, на сколько таких собраний он вломился за прошедшие четыре месяца.
Ламантин[8] окружил себя слоем нарочитости, словно плащом, и драматично откашлялся. Вероятно, он был каким-то финансовым магнатом, когда носил одежду. Если бы только совет директоров мог его видеть сейчас.
— Послушайте, вы трое. Я не знаю, что у вас на уме, но это частная вечеринка, и я сейчас вызову…
— О, да заткнись, Писюн-Малышок, — рявкнул Кристоф. — Это простой совет на будущее, но, может, тебе бы стоило носить штаны, — он почти небрежно махнул рукой в сторону мужчины, который вылупил глаза прежде, чем они закрылись, и молча сполз на пол, потеряв сознание. Алексиос посмотрел на Кристофа и не удивился, увидев, что глаза воина сияли резким, темно-зеленым цветом от силы той энергии, которую он передавал.
— Черт, раз мы этим занялись, — пробормотал Кристоф, — почему бы не позаботиться обо всем этом, — он глубоко вздохнул и поднял руки в воздух, потом прошептал древнее заклинание и раскинул руки в широком жесте, охватывая комнату. Как волна ударяется о берег, так люди в этом помещении валились на пол изящной, катившейся линией обнаженной плоти.
Алексиос прищурился.
— Они без сознания, верно? Ты же не убил людей в этой комнате, не так ли?
Кристоф рассмеялся.
— Эй, неплохая идея. А что, так нам нужно будет защищать от самих себя на тридцать идиотов меньше?
Алексиос едва не рявкнул.
— Дурак. Если ты…
— Успокойся. Я просто погрузил их в кратковременный сон. Но они все проснутся с ужасной головной болью. Это меньшее, что я мог бы сделать.
Бреннан запихал свои метательные звезды в секретные карманы своей куртки и посмотрел на кровоточащие глубокие порезы на своих ладонях.
— Что тут произошло? Почему у меня идет кровь? Я, правда, убил того самого вампира, который мог бы помочь нам найти Джастиса?
Алексиос глубоко вздохнул.
— Да. Ты так и сделал. У тебя случился срыв и ты обезумел, говоря, что люди должны умереть. И если я не ошибаюсь, ты испытывал ужасно сильную эмоцию, которая просто сбивала тебя с ног.
Бреннан удивлено изогнул бровь, но не выказал никакого другого признака удивления, которое бы нарушило то чистое спокойствие, которое вернулось, чтобы закрыть выражение его лица.
— Невозможно. Я не испытывал никаких чувств больше двух тысячелетий.
Дрожащий, но решительный женский голос прервал их из дальнего уголка комнаты.
— Тогда это была прекрасная имитация эмоций.
Все, как один, три воина развернулись лицом к угрозе, направляя оружие на фигуру, выглядывающую на них из-за большого дивана, обитого красной кожей. Женщина, одетая лишь в порванную ткань, встала и дерзко посмотрела на них. Ее спутанные темные волосы опускались до плеч, а один глаз заплыл, и область вокруг него окрасилась в багряно-синий цвет, слово ее — сильно — ударили в лицо. Несмотря на то, в каком виде она была, ее интригующая красота привлекла Алексиоса, заставила его пожелать помочь ей.
Она подняла подбородок и по очереди оглядела каждого из них.
— Если только я не слышу голоса и не сумасшедшая, вы из Атлантиды и ненавидите этих чудовищ также сильно, как я сама. Так как насчет сделки? Вы поможете мне получить историю всей моей жизни, а я помогу вам найти вашего друга.