— Поступай как считаешь нужным, — сказал он глядя ей в лицо.
Ее рука придавила пятку рукояти и узкое лезвие без затруднений вошло в сердце получеловека. Все еще сверкая глазами, она секунду подумав отпустила нож. В гневе растрепанных волос, которые выбились из под капюшона накидки она была безупречно красива, словно богиня хаоса, не знающая сомнения, ему казалось что за ней должно стоять пламя огня. Бившееся сердце, заставляющее гонять желто-красную кровь по сосудам получеловека, кольнуло и остановилось. Лука вынул нож, тонкий прокол сразу же зарос. Лилит смотрела на это опять слегка прикусив распухшую губу. Лука уколол себя в сердце еще раз. Затем проколол другую часть груди, затем провел лезвием по горлу сильно нажав, но лезвие было недостаточно острым, а кожа слишком плотной и тонкий клинок, не выдержав с легким щелчком сломался, оставив лишь небольшой порез, который тут же, буквально следом за лезвием сросся. Взгляд девушки не был испуган, но скорее был озадачен.
— Тогда я… убью себя, — немного растерянно сказала она. — Ты думаешь это сложно?
Зная Лилит он охотно поверил, что ей это не сложно.
— Я сделаю все что ты захочешь, — сказал Лука. — Перевоплощение займет двое-трое суток, и когда ты перевоплотишься ты будешь голодна. Тебе понадобится тот у кого ты заберешь его жизнь для, чтобы насытиться в первый раз. Я не хочу чтобы ты насыщалась из грязного источника. Подготовь все что нужно и приходи, — его сердце вновь забилось. «— Будь, что будет… возможно это единственный путь для меня и для нее…».
Лилит неуловимо приблизилась и встала близко, очень близко к Луке, от нее веяло жаром и легким едва уловимым ароматом молодого женского тела, от которого можно было сойти с ума. Он по прежнему сидел на троне и видел ее всю сквозь одежду. Она склонившись над ним, заставила его откинутся на спинку трона настолько, насколько это было возможно. Лилит смотрела в его глаза, затем перевела взгляд на его тонкие губы, ее рот приоткрылся, их разделяло не более десяти сантиметров… если бы она приблизилась еще ближе, он бы не удержался и поцеловал её. Лука старался не закрывать свои глаза, но это было практически невозможно. Ее магия сближения сжигала его, ломала хрупкие правила и условности, оставляя лишь древние инстинкты человека, настолько древние и сильные, что в этот момент он не ощущал ничего кроме нее, потеряв даже ощущение положения собственного тела. Мгновения тишины и чистоты, не замаранные сомнением или ложью. Вздох, смешанный со стоном вырвался из уст Луки. Она плавно отстранилась от него, удовлетворившись результатом.
— Я все поняла, мой господин. Я приду, — сказала она и, поправив капюшон, не оборачиваясь пошла прочь.
Глава 18. Первая улица
Ранним утром тридцать первого августа, набрав около двухсот поисковых роботов, вооруженных пулеметами, войска заграждения двинулись широким фронтом отвоевывать захваченные и разоренные Братством площади. На высоте до ста метров летели квадрокоптеры, являясь воздушными глазами командного центра, гораздо выше и дальше, двигаясь по своему курсу вперед и назад, дежурили десятки штурмовых вертолетов, чьи боеприпасы обновлялись уже десятки, если не сотни раз. По земле первой линией на большом расстоянии друг от друга двигались, слегка постукивая резиновыми гусеницами роботы, влажно блестя собранной росой, Позади военный внедорожник со специалистами через мониторы наблюдавшими за всем что видят ПР. За ними на еще большем расстоянии в грузовиках солдаты, вооруженные пулеметами и реактивными огнеметами. Десятки деревень были заражены и новый, еще не изученный враг мог таиться в каждой из них.
Первый и самый значимый пункт для зачистки был Иванков, в основном сельские постройки и всего с десяток многоэтажных домов, в которые нужно будет запускать поисковиков, а через окна просматривать помещения квадрокоптерами. По мере приближения к Иванкову все чаще стали проявляться нездоровые признаки деятельности зомби. Павшие, словно от голода истощенные коровы, лежащие недалеко комками шерсти десятки овец, пасущиеся сами по себе подальше от домов пара лошадей, тревожно прядающая ушами. Очевидно лошади раньше всех почувствовали опасность и убежали от нее вырвавшись из конюшни и перепрыгнув через ограждения. Не было слышно ни лая собак, ни уместного перекрикивания петухов, ни гусей, возле мелкого озерца, чей берег был покрыт перьями и отпечатками их лап. Основная часть ПР762 была оставлена позади, обеспечивая цепь оцепления, призванную не допустить просачивания зомби с карантинной территории.