Не сбавляя темпа, перегруппировавшись и распределив силы, командование бросило новых ПР762 на зачистку улицы Чапаева, прикрывая машины с воздуха.
— Ты посмотри что делают! — расширив глаза сказал механик Богдан.
На его небритом усталом лице читалась крайняя степень возмущения. Еще бы, сейчас он просматривал видео запись того как огромная пятнистая баба упершись ногой в корпус его детища, отламывала какой-то трубой пулемет, который в силу невозможности выставить на нужный угол шил ее снизу в толстый живот, что конечно откидывало немного брюхастую бабу, но не настолько, чтобы она все-таки не смогла испортить оружие. К слову, сейчас просматривала предоставленные материалы только половина отдела, другая половина была на производстве. Сломав пулемет толстая баба была схвачена манипуляторами, но ее бока были столь огромны, что она каким-то образом выскальзывала из их хватки. Более того, она, подсунув трубу под основание шарнирного сустава, дернула ее вверх с такой силой, что тряхнуло всего робота. Один из гидроцилиндров, штоки которого были сделаны из очень твердой и прочной стали повело в креплениях и манипулятор лишился части зоны охвата. Богдан покачал головой цокая языком, его, как механика, который всегда указывал конструкторам на их ошибки в компоновке механических составляющих, чуть ли не лично задел подобный способ вывода ПР из строя. Но, направление доработок было понятно и штат принялся за работу. Производство на время остановили и рабочие, которые в поте лица, крутили и точили, варили и прикручивали, наконец то остановились и расселись на траве, в тени корпусов.
Близилось время обеда. Обед сейчас вместо привычной столовой привозила полевая кухня, в которой все было гораздо вкуснее и всего больше. Мясо, крупно нарезанными кусками и в борще и в гуляше, чай, крепко заваренный из настоящих, полновесных граненных стаканов, сахар, сливки, масло, сметана все без ограничений. Вот и сейчас трижды посигналив приехало несколько будок, к бортам которых были прикреплены складные столы и скамейки, сделанные из пластика и алюминия. Народ оживился, заговорил. Быстро поставили на алюминиевые ножки столы и скамейки, толстые кухарки подавали горячее, первое и второе. Очереди у кухонь были не большие и работяги достаточно быстро набрав «и того и другого, и можно без хлеба», расселись по своим местам, балагуря и переговариваясь. Минут через двадцать подошли сотрудники конструкторского отдела робототехники, немного помежевавшись с тарелками, они наконец нашли себе место на скамейках, среди рабочих.
Ярко светило не сильно жаркое солнце, прохладный ветерок обдувал разгоряченные лица, пахло, машинным маслом, жженым железом и трудовым потом. Мужики вполне освоились с «белохалатными» еще на производстве и не сбавляя тона, продолжали обсуждать волнующее одинаково всех. Вопрос был один — что случилось?
— … хошь верь, хошь не верь, нету уже Иванково, — сказал один из работяг, сидящий напротив Гоши. Он только что закончил первое и теперь отодвинувшись немного назад, ослаблял ремень.
— Та не бзди, ты, — ответил ему товарищ. — Шо там может статься? Если б шо було, так уже б по радио растрезвонили. Вон у интернете бы казали.