Рано утром 1 сентября, когда противник продолжал все глубже проникать в прорыв, на него обрушила свой огонь наша артиллерия. Образовался своеобразный огневой мешок. Артиллерии хорошо помогала наша авиация. Одновременно нанесли удар по флангам прорвавшегося противника части 2-го гвардейского механизированного корпуса и 33-й гвардейской стрелковой дивизии. Это была для врага настоящая «мясорубка», в которую загнало своих солдат командование 6-й немецкой армии. По свидетельству бывшего начальника артиллерии 2-й гвардейской армии генерала И. С. Стрельбицкого, артиллерия вела огонь по врагу с такой силой, что некоторые полки за четыре часа боя израсходовали лимит снарядов, отпущенный им на четыре дня наступления[219]. Решительно действовали соединения 2-го гвардейского механизированного корпуса, очистившие от противника ряд крупных населенных пунктов. Противник, понеся большие потери, стал поспешно отходить за р. Кальмиус.
Слева от 2-й гвардейской армии действовала 28-я армия. Ее войска, наступавшие в период разгрома таганрогской группировки в южном направлении, 31 августа повернули на запад и к исходу 1 сентября вышли на рубеж р. Сухой Еланчик. На другой день, преодолев здесь сопротивление гитлеровских арьергардов, они возобновили свое наступление. Три дня соединения армии успешно продвигались вперед. На Кальмиусе они были остановлены сильным огнем и контратаками врага.
На левом крыле Южного фронта в полосе до 30 км наступала 44-я армия. Ее соединения преследовали отходившие вдоль побережья Азовского моря остатки 111-й пехотной, 15-й авиаполевой дивизий и многих отдельных батальонов. К исходу 1 сентября передовые отряды 130-й и 221-й стрелковых дивизий вышли на рубеж р. Грузский Еланчик. Здесь, на заранее подготовленных позициях, группы прикрытия отходившего противника пытались задержать наши войска. Вражеская авиация по 10–15 самолетов неоднократно бомбила их боевые порядки. Наши части обходили очаги сопротивления и продолжали двигаться вперед. К исходу 4 сентября они на правом фланге армии вышли на восточный берег Кальмиуса, а на левом — на рубеж 18–20 км восточнее и северо-восточнее Мариуполя.
Таким образом, противник, прикрываясь сильными арьергардами, к исходу 4 сентября отошел на подготовленный им промежуточный рубеж «позиции Черепаха». Здесь ему необходимо было задержать на несколько дней войска фронта, чтобы создать условия для планомерного отвода основных сил на следующий промежуточный рубеж. Одновременно гитлеровские оккупанты спешили отправить из Донбасса в Германию награбленное имущество, максимально осуществить свою варварскую «тактику выжженной земли», угнать советских людей.
3 сентября командующий группой армий «Юг» Манштейн, не дождавшись прибытия всех обещанных ему фюрером в конце августа дивизий, срочно вылетел в ставку Гитлера в Восточной Пруссии. Он убеждал Гитлера в необходимости немедленного усиления его войск, чтобы парировать удары Красной Армии и не дать ей возможности прижать войска южного крыла группы армий к Азовскому морю и там окончательно уничтожить их. Он доказывал, что главная опасность для германской армии находится в Донбассе и поэтому туда нужно перебрасывать силы с других участков советско-германского фронта. В конце августа Гитлер рассчитывал снять для Манштейна дивизии с участков групп армий «Центр» и «Север». Но вскоре обстановка обострилась и там. Красная Армия развертывала общее наступление почти на всем советско-германском фронте. Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Клюге, успевший также побывать у Гитлера, сообщил ему, что положение на центральном участке фронта резко ухудшилось и поэтому он не может снять оттуда для Манштейна ни одной дивизии[220].