- Их не может быть больше пятидесяти, - сказал он. -Откуда они взялись?
-Их принес Уилл, - ответил Холт. Он указал на полуразрушенную сторожевую башню, где, наконец, заметил маленькую фигурку, сидевшую среди перекладин с длинным луком наготове. Холт помахал рукой, и его сердце воспряло, когда фигура ответила на его приветствие. Не имея непосредственной цели для поиска, Уилл берег свои стрелы, надеясь еще раз увидеть Юсала.
-Уилл?- озадаченно спросил Селетен. - Твой ученик? Где он найдет людей, чтобы спасти нас?
Холт улыбнулся. - У него свои способы.
Селетен нахмурилась. - Жаль, что тогда он не нашел способа принести еще.
- Как ты думаешь, нам стоит спуститься и протянуть руку помощи? - Хальт указал на упрямую линию бойцов, образовывавших периметр вокруг основания платформы. Селетен взглянул на него, пробежал мечом взад-вперед, чтобы проверить его равновесие, и кивнул.
-Думаю, нам пора, - сказал он.
***
Хасан схватил Умара за плечо и указал на левую сторону башни, за которой они наблюдали.
-Вот!- сказал он. - Он на той башне!
Они слышали, как внезапно в городе воцарилась тишина, приветствовавшая смерть Хассауна, хотя и не могли понять, в чем причина. Затем они услышали лязг оружия и крики толпы. Очевидно, битва уже началась, но на сторожевой башне по-прежнему не было никаких признаков чужака. И не было никакого сигнала от горниста Алума. Как назло, он был убит, почти случайно, в первые секунды сражения. Как большинство солдат рано или поздно узнают, если что-то может пойти не так, это произойдет.
Затем Хасан заметил движение на соседней башне, когда Уилл открыл огонь из своих высокоскоростных стрел, и обратил на это внимание Умара.
-Он не на той стороне! - пожаловался Асейх. Хасан покачал головой.
- Ну и что? Он на башне. Чего мы ждем? - проворчал Умар и выхватил меч. Он повернулся к людям, сидевшим позади него в овраге.
- Вперед! - крикнул он и вывел их, выкрикивая боевые кличи, на пыльную дорогу, ведущую к Маашаве.
***
Гилан двинулся в тонкую шеренгу защитников, окруживших платформу, и начал орудовать незнакомым изогнутым мечом, как будто он использовал его всю свою жизнь. Скорость и мощь его рубящих атак прорезали оборону Туалаги, как нож сквозь масло. Люди падали перед ним или отшатывались, хватаясь за раны от боли, медленно оседая на землю. Но, несмотря на царившее вокруг смятение, Гилан искал среди закутанных в вуали лиц именно одного – человека, которому доставило такое удовольствие избить его на дороге в Маашаву.
Теперь он увидел его. И он увидел узнавание в глазах этого человека, когда тот протискивался сквозь толпу дерущихся, чтобы встретиться лицом к лицу с молодым Рейнджером. Гилан улыбнулся ему, но в этой улыбке не было ни тепла, ни юмора.
- Я надеялся, что мы встретимся, - сказал он. Туалаги ничего не ответил. Он посмотрел на Гилана поверх голубой вуали. Уже прониклись глубокой ненавистью к этим чужеземцам. лучники, сегодня утром он видел, как еще полдюжины его товарищей пали от их стрел. Теперь он жаждал мести. Но прежде чем он успел пошевелиться, Гилан заговорил снова.
-Я думаю, нам пора посмотреть на твое уродливое лицо, не так ли? Изогнутый меч в его руке почти небрежно скользнул вверх и поперек, со скоростью атакующей змеи.
Он разрезал синюю вуаль сбоку, где она была прикреплена к хеффии, разрезал ее и позволил синей ткани упасть, так что она повисла на одной стороне.
В открывшемся лице не было ничего необычного – за исключением того, что нижняя половина, обычно прикрытая вуалью, была на несколько тонов светлее, чем загорелая, обожженная ветром и солнцем верхняя. Но глаза, уже наполненные ненавистью к Гилану и его сородичам, теперь пылали яростью, когда туалаги прыгнул вперед, подняв меч для смертельного удара.
Он лязгнул, отражая удар Гилана, и туалаги отступили для новой атаки, на этот раз попытавшись нанести удар рукой. Но Гилан поймал клинок противника на перекладине своего собственного оружия, затем мощным поворотом запястья отвел меч противника в сторону и пошел в ослепительно быструю атаку. Он несколько раз ударил другого человека, удары, казалось, приходили со всех сторон практически одновременно. Меч в его руке расплывался от скорости его ударов наотмашь, наотмашь, накладных и боковых.
Туалаги был опытным бойцом. Но ему противостоял мастер меча. Гилан отбросил его назад, защитники по обе стороны от него наступали вместе с ним, чтобы защитить его фланги. Дыхание Туалаги было прерывистым. Гилан мог видеть пот на его лице, когда он пытался избежать этого размашистого, сверкающего клинка. Затем его защита на мгновение ослабла, и Гилан, потягиваясь и топая правой ногой, сделал классический выпад вперед, изогнутый меч, поднятый его перевернутым запястьем, и глубоко вонзил острие в плечо Туалаги.
Гилан выхватил свой клинок, когда меч выпал из руки противника. Из раны начала сочиться кровь, пропитывая черные одежды. Гилан опустил острие меча. Словно по какому-то невысказанному соглашению, драка вокруг них на мгновение прекратилась, пока другие бойцы наблюдали.
- Ты можешь уступить, если захочешь, - спокойно сказал он. Туалаги кивнул, его глаза все еще горели ненавистью.
-Я сдаюсь,- сказал он почти шепотом. Гилан кивнул. Он отступил назад, и его нога подвернулась, когда он наступил на руку бедуллинского воина, который пал ранее в битве. Он посмотрел вниз. Его взгляд отвлекся не более чем на долю секунды, но для поверженного Туалаги этого было достаточно. Левой рукой он вытащил из-за пояса кривой нож и прыгнул на молодого Рейнджера.
Раздался громкий свистящий звук, а затем громкий удар!
Туалаги остановился на середине прыжка, казалось, сложившись пополам над огромным клинком, которым Гораций взмахнул горизонтально. Гораций выхватил меч, и воин рухнул на каменистую землю площади, оказав не больше сопротивления, чем его пропитанная кровью одежда.
-Никогда не спускай с них глаз,- сказал Гораций Гилану предостерегающим тоном. -Разве Макнил никогда не говорил тебе об этом?
Гилан благодарно кивнул. Затишье в сражении, наступившее, когда он атаковал Туалаги, теперь продолжалось, когда две группы врагов стояли лицом друг к другу. Это был момент, когда силы Арриди-Бедуллина могли бы заявить о своей победе, но на площади раздался голос, и момент прошел.
Юсаль собирал свои войска для последней попытки.
Глава 47
-Всадники Синей Вуали! Воины Туалаги! Послушай меня!
Резкий, скрежещущий голос Юсала разнесся над рыночной площадью во внезапной тишине, которая встретила паузу в бою. Туалаги, Арриди и Бедуллин, как один, повернулись к нему.
Он находился на восточной стороне площади, стоя на рыночной лавке, чтобы иметь возможность обратиться к ним. Холт заметил грубую повязку, обмотанную вокруг его плеча. Главарь разбойников покинул платформу казни в те смутные моменты, когда Уилл начал стрелять. Теперь ему удалось перегруппироваться. Вокруг него стояли двадцать человек с оружием наготове, лица были скрыты вездесущими голубыми вуалями.
Теперь на площади не было ни одного горожанина – за исключением тех, кто был захвачен битвой между двумя силами и теперь лежал смятыми кучами на каменистой земле.
Сидя высоко на сторожевой башне, Уилл тоже слышал слова асейха. Но Юсал был скрыт от Уилла зданиями на северной стороне площади.
- Оглянись вокруг! Посмотрите на врага! Их едва ли сорок! - продолжал Юсал. И он был прав. В битве рейдерам пришлось нелегко, и многие из них пали, чтобы никогда больше не подняться. Остальные демонстративно сгруппировались перед помостом, где должны были казнить Холта и остальных.
- Мы превосходим их числом! Если мы будем действовать сообща, то сможем сокрушить их!
Из глоток воинов Туалаги вырвалось угрюмое рычание согласия. Они тоже потеряли людей в тяжелых боях. Но они начали с превосходства четыре к одному и сохранили это соотношение. По мере того как Юсал высказывал свою точку зрения, они начали понимать, что в их силах сокрушить небольшую группу, которая противостояла им.