ПЗ: Тогда, по сути, какой-нибудь дикарь из Австралии, искренне лелеющий культ предков, или индеец майя, поклоняющийся своим богам, намного выше и чище, чем люди, формально принадлежащие к авраамическим религиям и при этом не имеющие ни частички веры в сердце.
Г. Джемаль: Дело в том, что дикарь не несет никакой ответственности. А человек, который принадлежит к авраамической религии, принимает на себя ответственность. Он принимает на себя завет с Богом; если он этому не соответствует, то он судим. Он судим здесь, в этой жизни, и в будущей, на Страшном суде. Это как офицер или солдат — если ты еще не принял присягу, то идешь по гражданскому суду, если принял — то под трибунал. Вот авраамисты и подсудны «военному трибуналу».
ПЗ: Говоря о бытовании, истории религий можно коснуться проблемы их цикличности, цикличности идеологий. Иудео-христианская традиция начинала исторически профанировать в эпоху Возрождения, а духовно — гораздо раньше. Сейчас мы имеем, по сути, антихристианское и либеральное общество на Западе. Получается, что цикл для авраамических культов — порядка 2 тысячи лет. Если продолжать эту логику, не считаете ли вы, что исламу тоже осталось 400—600 лет?
Г. Джемаль: Считаю. 400—600 лет действительно осталось. Вопрос в том, что эти 400—600 лет — это есть конец человеческой истории. Несмотря на то что все ожидания, связанные с Миллениумом, не сбылись, это не означает, что перед нами стоит человеческая история, уходящая в бесконечность. Я думаю, что в истории царствует финализм, накапливается энтропия, и через 400—600 лет цикл закончится. Как сказал Пророк (С) о себе, что он послан после закрытия адамического цикла, он послан оставшимся в безвременье, послан для последнего призыва. Сердце остановилось, но мозг еще работает. Время Иисуса — это закрытие адамического цикла, а время Мухаммада — это время закрытия пророческого цикла.
ПЗ: И что делать в данной ситуации человеку, конкретному, определенному человеку?
Г. Джемаль: Принять ислам. Но не как человек, стремящийся к самоидентификации по внешним признакам. Принятие ислама — это в первую очередь выбор идеологии, парадигмы мышления. Но при этом, если вы озабочены вопросом, есть ли «партия спасения», к которой нужно вовремя примкнуть, я вам отвечу, что нет. Потому что даже праведники сгинут, если человечество будет отменено, как не справившиеся с задачей, поставленной Богом. Раз праведники не могли ничего сделать, то на праведниках большая вина, чем на остальных.
ПЗ: Можно поговорить, как деяния праведников и патриархов в далекие времена отражаются в настоящей действительности. Арабо-израильский конфликт не имеет ли основания в мифе о том, как Авраам-Ибрахим собирался принести в жертву своего сына? По мнению ортодоксальных иудеев, он приносил в жертву Исаака-Ицхака, а мусульмане утверждают, что он хотел принести в жертву Исмаила.
Г. Джемаль: Вы правильно подметили, на самом деле арабо-израильский конфликт — это спор за наследство Авраама. Кстати, ни один ортодоксальный еврей не оспаривает того, что Исмаил родился первым. Они просто говорят, что он незаконный. Но дело в том, что во времена Авраама такого понятия вообще не существовало. А сейчас ортодоксальные евреи говорят так: он первый, но он не считается.
Да, это спор за наследство Авраама. Между тем чистое христианство и чистый иудаизм — это ислам. Ислам объявляет всех пророков, которые были до него, то есть Авраама, Исаака, Иакова, Иисуса — пророками ислама. Когда Моисей водил евреев в пустыне, разве он им говорил: вы — иудеи? Ту традицию, которая получила название “иудаизм”, он называл исламом. И Авраам называл свою традицию, когда он ушел из страны Ур, тоже исламом.
Вот сейчас ходят разговоры о третьем храме Соломона, о его возможном восстановлении. Третий храм Соломона уже построен — это Аль-Акса. Никто не думает о такой простой вещи, что первое, что сделал халиф Омар, когда пришел в Элию-Капиталину, так именовали римляне Иерусалим, — он заставил население расчистить фундамент Храма и возвел на нем мечеть, что означает в переводе с арабского “храм”. Если евреи считают, что этот храм должен восстановить «машиах» («мессия»), значит, Омар, как делегат Пророка (С), и есть машиах. Он является историческим продолжением Пророка, а Пророк был истинным машиахом. Почему? Потому что было предание. Симона бен Иешуа, который является автором Зогара, о том что придут Мохаджиры, потомки Агари Мохаджы, из пустыни на верблюдах, лошадях, ослах и пешком и освободят веру в истинного Бога от власти ромеев, власти язычников. Правда, тогда они были христиане, но византийские христиане воспринимались исламом как язычники из-за введения в христианство догмата о трех ипостасях. Эти книги были очень популярны за двести лет до арабов. Когда арабы пришли, то население Иерусалима встретило их приветственно. Очень многие иудеи перешли в ислам. Так что палестинские арабы — это потомки того местного населения, иудеев, которые перешли в ислам. Это единственные оригинальные носители генотипа того народа, чьи предки вернулись из вавилонского плена, жили вместе с Иисусом, в отличие от всех тех, кто приезжает из Литвы якобы на историческую родину, у кого смесь польской, финской, славянской крови.
ПЗ: А как вы оцениваете политические трепыхания сторонних сил вокруг арабо-израильского конфликта: Штатов, России, Европы? Не является ли это каким-то кукольным театром, рябью на воде?
Г. Джемаль: Я считаю, что арабо-израильский конфликт — это осевая эсхатологическая тема. Битва за Аль-Кодс. Дело в том, что Израиль никакого отношения не имеет к иудаизму. Это на самом деле продолжение Иерусалимского королевства Болдуина. Что такое Израиль? Говорится, что это евреи. Но на самом деле это вторжение Запада, который вновь, как и в средневековье, влез туда и институциализировал захват Иерусалима. Только раньше это были крестоносцы, теперь же по техническим причинам это нельзя сделать в такой же форме, поэтому были использованы евреи. Но это не евреи, это представители Запада, и Израиль — это Иерусалимское королевство. Это восстановление средневековой западной оккупации. Израиль — это продолжение Рима, это не то, что иудаизм. Иудаизм же там подавляется: если подлинные иудеи, протестующие против сионизма, выходят на демонстрации, их бьют по головам.
ПЗ: А в чем тогда смысл Западу туда входить?
Г. Джемаль: Это центр силы. Иерусалим — это центр силы, осевое место, точка истории. Это контроль над ходом истории.
ПЗ: Как можно решить проблему арабо-израильского конфликта?
Г. Джемаль: Отменить еврейское государство и предложить евреям и арабам жить равноправно, как гражданам одной страны — Палестины, допустим. Это ведь единственное в мире расистское апартеидное государство, выстроенное по этническому принципу. Можно все оставить, как есть, но отменить его однозначно еврейский характер. Не еврейское государство, а государство всех. Сирия — это же не арабское государство. Приехал, получил гражданство и живи. Там полно христиан, иностранцев.
ПЗ: Технически, получается, это очень просто.
Г. Джемаль: Технически это просто, но сионисты — это особый клуб, который связан с массой политических интересов, для которого согласиться на такой ход — это совершить политическое самоубийство. Но ортодоксальные иудеи хотят именно самоубийства сионистов, они хотят упразднить еврейский характер этого государства. Потому что мистический Израиль, с их точки зрения, должен возродить машиах, но не Герцль, не Жаботинский.
ПЗ: Вы часто пишете, говорите о сверхэлите. Что это такое?
Г. Джемаль: Сверхэлита — это элита, которая выше какой-либо другой по той простой причине, что она не зависит от экономических проблем, от собственности, от этнических взаимоотношений. Она выше всего этого, ей это уже не нужно, поэтому она сверхэлита. Принц Чарльз — представитель сверхэлиты, принцесса Диана, король Олаф.
ПЗ: А Джордж Сорос входит в сверхэлиту, Буш?
Г. Джемаль: Американцы представляют собой контрэлиту. Сверхэлита — это элита Англии, Европы, Хашимиты, султан Брунея. И автором создания сверхэлиты была, конечно, Англия, которая занимается этим последние 400—500 лет.
ПЗ: Тогда получается, что сейчас есть конфликт между сверхэлитой и контрэлитой?
Г. Джемаль: Дело в том, что американцы вообще вылезли случайно, до 14 года XX века это была маргинальная страна, которая не имела исторического шанса. Она набрала силу только на Первой мировой войне. Но даже в этом случае с ней бы разобрались; однако Советский Союз отвлек внимание. Сейчас идет жесточайший конфликт между американским империализмом и системой транснациональных корпораций, которая обслуживает сверхэлиту. Исходом борьбы станет то, что либо американский империализм и его национальная бюрократия установит контроль над всеми финансовыми потоками транснациональных корпораций, а заодно счетов короля Олафа и других, либо американский империализм последует путем СССР, а контроль над миром перейдет к транснациональным корпорациям, за которыми стоят наблюдательные советы в качестве своеобразных «клубов господ».