Поднявшись со стула, Руис похлопывает меня по плечу.
— Скажи спасибо, что избранный тобой путь скорее всего никогда не пересечется с его. Такой человек не имеет ничего общего с Богом.
Я киваю и, уставившись на еду, стараюсь не думать о Вэл и Изабелле, которые невольно составили список жертв Козла.
— Спасибо.
Руис еще раз сжимает мне плечо и, убрав со стола посуду выходит из комнаты.
Сегодня вечером я подготовлю письмо для епископа Макдоннелла. Наверное, было бы лучше переговорить с ним лично, но вероятность того, что он уговорит меня остаться, слишком велика, чтобы так рисковать.
23.
Айви
Помимо квартиры, крыша моего дома — это нечто вроде второго убежища. По какой-то причине сюда больше никто не приходит. Может, из-за изобилия выращиваемых мною цветов и вьющихся растений, а также симпатичного столика и стульев, которые я купила в магазине подержанных вещей, у всех создается впечатление, что это место уже кем-то занято. Словно они вторгаются в чужое пространство, хотя оно принадлежит всем жильцам дома. В общем-то я не жалуюсь. Так у меня есть еще одно спокойное место, чтобы расслабиться после работы.
Я взяла выходной, поскольку сегодня похороны mamie, но в глубине души мне хочется уйти, чтобы не сидеть здесь весь вечер и не думать. Если верить моему телефону, то сейчас уже без десяти шесть. На город опустились сумерки, окрасив небо в оттенки оранжевого и красного.
Mamie любила закаты. Она назвала их небесным огнем, страстью природы, и сегодня вечером эти тлеющие угольки горят в память о ней.
Мои плечи окутывает тепло и, повернувшись, я вижу, как Дэймон укрывает меня своим пальто.
— Ты сегодня рано.
— Сколько можно считать минуты. Кроме того, я соскучился по киске.
Улыбнувшись, я кутаюсь в его пальто, которое пахнет пряностями и восхитительной мужественностью.
— Очевидно, ты имеешь в виду Филиппа. И должна сказать, что для служителя церкви, ты слишком часто шастаешь по ночам.
Он смотрит на постепенно растворившееся во тьме небо.
— И звездный циферблат качался. Но стрелок не было на нем. Я тот, кто с ночью был знаком.
Я рассматриваю его профиль, задумчивое лицо, которое кажется мне самым привлекательным в отце Дэймоне. Раньше я думала, что это выражение вызвано презрением ко всем человеческим грехам, с которыми ему приходится сталкиваться. Теперь я знаю, что он просто погружён в свои мысли.
— Стих из Библии?
Быстрый взгляд в мою сторону, и его лицо смягчается улыбкой.
— Роберт Фрост. (Выше Дэймон цитирует строчки из стихотворения Роберта Фроста «Знакомство с ночью» — Прим. пер.)
Я беру его за руку и поднимаюсь на ноги. Что-то у него в пальто задевает меня по бедру, но я так спешу войти в дом, что не обращаю на это внимания. Переплетя наши пальцы, я веду его через дверь и, спустившись на два этажа, подвожу к двери моей квартиры.
— Айби, это ты? — зовёт меня из своей квартиры миссис Гарсия.
— Да, всего лишь я! — кричу я через плечо, пряча улыбку.
— А красивого священника нет?
Я ухмыляюсь Дэймону, который мотает головой, убеждая меня солгать.
— Да, он тоже здесь.
Дверь распахивается, и передо мной предстает моя соседка. Не переставая что-то жевать, она с подозрением приподнимает бровь.
— А знаете, что однажды я встретила Папу Римского?
— Уверен, это было нечто потрясающее, — отвечает Дэймон, пока я отпираю дверь, про себя посмеиваясь над ее очевидным флиртом. — Я бы сказал, судьбоносное.
— Вот именно. Как-нибудь я Вам об этом расскажу.
— Буду очень рад.
У нее из груди вырывается одобрительный звук.
— Я тоже, — говорит она, а затем проскальзывает обратно в свою квартиру.
Дэймон следует за мной, и как только он закрывает дверь, я обнимаю его за шею и притягиваю к себе для поцелуя, которого жаждала всю неделю.
— Она на тебя запала, если это не столь очевидно, как кажется.
— Должно быть, это какая-то странная запретная фантазия.
— Не такая уж странная. Ты горячий священник. Уверена, что половина прихожан ходит в церковь только, чтобы на тебя поглазеть.
— Наверняка, больше половины.
Меня переполняет смех — впервые за неделю у меня возникло желание улыбнуться.
— Если бы они знали, какой ты похотливый вне церкви, полагаю, твой приход стал бы вдвое больше.
— Ну, мне бы не хотелось, чтобы меня окружала толпа женщин, пытающихся залезть ко мне в штаны.