Что же касается Саатчи, она действительно чувствовала себя бесконечно счастливой, потому что нашла брата и мать. Но все же радость боролась в ее душе с другим чувством. Девушка никак не могла забыть брошенного на поле боя Феникса. Много лет он скрашивал ее одиночество и пожертвовал собой ради спасения ее жизни. И вот теперь Феникса не стало. Его тело на поле боя осталось единственным свидетельством освобождения «Омеги-4».
Саатчи знала, что навсегда сохранит память о погибшем друге и что в самой глубине ее души будет жить печаль.
Эпилог
Тишину комнаты, погруженной во мрак, нарушало дыхание спящего человека. Будильник был поставлен на половину седьмого утра. Человек привык спать мало: вставал рано, работал допоздна и ложился спать уже засветло. Переутомление было частью его работы.
Внезапно тишину комнаты нарушил резкий звонок, надрывный и требовательный. Человек нащупал выключатель, простонал, когда свет больно ударил в глаза, рывком сел в кровати и, сделав несколько глубоких вдохов, встал на ноги. На часах было пять минут второго.
Мерзкий звук затих лишь тогда, когда он поднял трубку переговорного устройства.
— Мм… — промычал он спросонья.
Голос на другом конце был спокойным, но требовательным.
— Это Дево. Мне нужна помощь.
— А… — Он протер глаза. — Помощь? Подожди минутку.
Человек нажал кнопку, открыв тем самым входную дверь, повесил трубку и вернулся в спальню за халатом. Затем, спустившись вниз по лестнице, миновал хирургическую, небольшую приемную и оказался в коридоре. В темноте он едва различил фигуру незнакомца.
— Не надо, — предупредил тот, когда рука человека потянулась к выключателю.
— Как хочешь, — отозвался тот, пожав плечами. — Чем могу быть полезен?
— Дело серьезное, нужна срочная операция.
Собеседник заметил, что его гость тяжело дышит, словно ему пришлось тащить что-то тяжелое. Он насторожился.
— За тобой гонятся?
— Да.
На секунду задумавшись, хозяин повернулся и пошел в дом.
— Проходи.
Он открыл боковую дверь, за которой начиналась ярко освещенная лестница, ведущая в подвал. Внизу хозяин остановился и, обернувшись к гостю, воскликнул:
— Что за черт! Это что, розыгрыш?
Дево положил животное на операционный стол и посмотрел врачу прямо в глаза:
— Я не шучу.
Тот выругался.
— Так ты меня поднял среди ночи из-за этой собаки?! Я — хирург, а не ветеринар. Убери животное со стола.
Дево вытер испачканные кровью руки, давая собеседнику возможность немного остыть. Когда тот умолк, он спокойно сказал:
— Я хочу, чтобы ты передумал.
— Ты хочешь, чтобы я рисковал собой из-за животного?
— Вот именно.
Хирург подошел к собаке и с некоторым отвращением взглянул на ее раны:
— Послушай, а ты не мог бы отвезти это кому-нибудь другому?
— Я в розыске, — ответил Дево. — Ее больше некуда везти. И ты это знаешь.
Собеседник, казалось, был в нерешительности.
— Ты мой должник, не забывай, — напомнил ему Дево.
— Знаю, — ответил доктор раздраженно. — Послушай, если я соглашусь — если, — это обойдется тебе недешево.
Терпение Дево иссякло.
— Ну если так, — спокойно ответил он, доставая из-за пазухи пистолет, — то я думаю, что отказ будет стоить тебе куда дороже.
Выражение лица собеседника не оставляло сомнений в том, что согласие получено. Но в этот момент внутренний голос сказал Дево, что он блефует, что на этот раз его угроза не имеет никакой силы. И в глубине души Дево знал, что голос сказал правду.
