Выбрать главу

— Значит, ты сегодня встречаешь свою гордую любовь? — спрашивает напарник по палатке — лейтенант Круглов.

— Встречаю, — отвечает Павел. — Впрочем, она уже приехала. Поезд из Аккермана прибыл в пятнадцать с минутами.

— А когда свадьба?

(С любовью-Евгенией уже все обговорено: приезжает после учебы домой — и в загс.)

— Недели через две, — отвечает Павел.

— А я думал раньше. Ты с этим делом поспешай. Не то студент или лейтенант какой отобьет ее у тебя. Она дивчина видная. Королева!

От Дуная доносится музыка. Там плывет белоснежный красавец-теплоход. На палубе отдыхающие пассажиры.

У Павла на душе тоже музыка: через час он увидит Женю.

За палаткой слышны торопкие шаги. Распахивается полог и вырастает курсант Капустянский:

— Вас срочно вызывает начальник школы, — обращается он к лейтенанту Голованову. — Говорит, чтобы срочно прибыли.

— Что случилось? — настораживается Павел.

— Не могу знать, — моргает курсант рыжими ресницами.

«Зачем я понадобился капитану?» — в душу заползает смутная тревога.

Капитан Уралов в своей палатке что-то пишет в толстую командирскую книжку. При появлении Павла встает, расправляет под ремнем складки гимнастерки.

У него сухощавое строгое лицо, на висках седина.

— В город собрались, лейтенант Голованов? — Он щурит глаза, словно что-то выискивает: привычка такая. — Сегодня не пойдете. Ночью вам быть в лагере. Кстати, ночь-то сегодня короткая.

Последнее он произносит как бы утешительно.

Лейтенант возвращается сам не свой. Смотрит на Дунай и не узнает: какой он мутный и тоскливый! Все мысли о Евгении. Ведь приехала, ждет его, а он не может о себе сообщить ни слова!

В палатке Павел увидел на столе календарь и вспомнил слова капитана. Календарь растрепан, многие листки вырваны, а сохранившиеся исчерканы.

А вот и листок сегодняшнего дня: «21 июня, суббота. Продолжительность дня 17 часов 33 минуты». Ночь и в самом деле короткая.

«Ладно! Как-нибудь переживу. Завтра утром все объясню Евгении. Она поймет».

У клуба застучал движок. Киноплощадка полна народа. Сидят даже на земле.

Идет «Волга-Волга». Впервые Павел смотрел ее в родной станице на Хопре, когда еще учился в школе. Смеялся до колик в животе. А сейчас и смех не берет. На душе непонятная тревожная грусть…

На передней линейке у грибка темнеет фигура дневального. Киносеанс окончен. От Дуная тянет свежестью. Прохлада заползает под гимнастерку. «Теперь спать», — направляется Павел к палатке. Простыни слегка холодят. Шелестит в матраце сено, от подушки тянет степью. Но сон не идет. Грызет непонятная тревога. «С чего бы это?» Из соседних палаток доносятся голоса возвратившихся из увольнения курсантов.

Мало-помалу все замирает. Лагерь погружается в сон. Откуда-то издалека доносится перезвон Кремлевских курантов…

— Товарищ лейтенант, проснитесь! — услышал Голованов над собой голос старшины. Павлу кажется, что он только сомкнул глаза. — Срочно в штаб! К командиру полка!

Полковник в комнате один. Тускло светит керосиновая лампа, освещая скуластое лицо.

— Людей поднять по тревоге, раздать патроны, — металлом звучит его голос.

— Учебные?

— Боевые, боевые патроны, лейтенант! И немедленно занять оборону в районе железнодорожного моста. Вот здесь. — Полковник склоняется над картой и чертит красным карандашом у моста через реку маленькую скобочку. — Занять оборону и до последнего удерживать берег.

Голованов бежал, изредка подсвечивая под ноги фонариком. За ним растянулись по косогору курсанты. Глухо топают сапоги, позвякивает оружие, слышится тяжелое дыхание.

Курсанты у моста расположились в форме подковки, как и вычертил на карте полковник. Сам же Павел со связными и с Капустянским обосновался на НП, неподалеку от полотна дороги.

Небо по-прежнему звездное, однако оно уже утратило свою черноту. Цикады смолкли. Вместо них слышатся глухие удары, скрежет лопат и негромкие голоса курсантов. На миг Павлу вспомнилась Женя, и тут же мысль о ней исчезла, сменилась беспокойством за курсантов, которые упорно долбили лопатами неподатливую землю.

— Лейтенант Голованов? — услышал он знакомый голос Уралова.

Капитан придирчиво осматривает каждый окоп.

— Копать и копать! — приказывает он и смотрит на часы со светящимся циферблатом: