— Намерен познакомиться с планом наступления на Пернитц, заслушать ваши соображения.
Штаб дивизии находился в Берндорфе, на окраине которого засели немцы, прикрывая вход в долину, где пролегала дорога на Пернитц.
— И еще, к сведению, — неофициальным тоном сообщил командир корпуса. — Как будто в Пернитце намечена наша встреча с американцами. Они к Вене спешат. Учти это, Блажевич.
Командир 37-го гвардейского корпуса Павел Васильевич Миронов — воин от бога. В сентябре 1941 года, будучи полковником, он командовал 107-й стрелковой дивизией под Ельней. Руководил этой операцией командующий Резервным фронтом Жуков.
В своих мемуарах он упоминал о полковнике Миронове:
«Особенно мужественно дрались наши 19, 100 и 107-я дивизии. Я видел с наблюдательного пункта комдива 107-й дивизии П. В. Миронова незабываемую картину ожесточенного боя стрелкового полка, которым командовал И. М. Некрасов.
Полк И. М. Некрасова стремительно захватил деревню Волосково, но оказался в окружении. Он сражался трое суток. При поддержке других частей 107-й дивизии, артиллерии и авиации полк И. М. Некрасова не только прорвал окружение, но и снял противостоящего врага, захватив при этом важный опорный пункт — железнодорожную станцию.
Сколько примеров такого массового героизма и отваги проявлялось рядом, вокруг, повсюду, и днем, и ночью.
Пользуясь наступившей темнотой и еще не закрытой горловиной, остатки противника отошли от ельнинского выступа, оставив на поле боя множество трупов, тяжелого оружия и танков. 6 сентября в Ельню вошли наши войска.
Опасный плацдарм был ликвидирован».
Командуя 5-й гвардейской стрелковой дивизией, генерал-майор Миронов в январе 1942 года в Ржевско-Вяземской операции освободил город Кондрово, а до того в Калужской операции Западного фронта очистил от захватчиков Тарусу.
В 1944 году его 37-й гвардейский стрелковый корпус успешно действовал в Свирско-Петрозаводской операции Карельского фронта, за что генерал-лейтенант удостоился большой награды — ордена Суворова 1-й степени.
За участие в Венской операции Павел Васильевич Миронов удостоился высокого звания Героя Советского Союза.
Бронетранспортер маршала Толбухина подкатил к тому самому дому, где уже ожидали генерал Миронов и его подчиненные командиры дивизий.
Маршал с трудом вылез из машины: рослый, грузный, медлительный, с болезненной желтизной на лице. На нем был защитного цвета комбинезон и такая же фуражка с матерчатым козырьком.
Отрапортовав, Миронов начал было представлять приехавших с ним комдивов, но маршал прервал его:
— Не надо! Всех знаю, — и с каждым поздоровался за руку.
Прежде чем войти в дом, где все было подготовлено для работы, Толбухин внимательно оглядел окружавшие город горы.
— А это что за высота? — указал он на недалекую, поросшую лесом высотку.
— Гора Медау-хоф, ее высота 420 метров. На ней находится наблюдательный пункт дивизии, — пояснил комдив Блажевич.
— А где дорога на Пернитц?
— Она пролегает у подножия этой высоты и втягивается в долину.
Маршал понятливо кивнул головой:
— Здесь совсем другая картина, чем в Венгрии. Там непроходимая даже для танков болотная грязь, а здесь одни крутые горы.
В комнате, куда все вошли, на столе была расстелена карта с нанесенной на ней цветастой обстановкой. Не садясь, Толбухин склонился над картой, молча стал разглядывать. Взгляд скользил по склонам Широкой долины, по бегущей у ленты дороги горной Речушки, удаляясь все дальше и дальше в глубь гор. Палец маршала уткнулся в далекую развилку дорог, где было небольшое горное селение.
— Это Пернитц?
— Так точно, — поспешил с ответом Блажевич.
— Сколько до него?
— Около тридцати километров.
— Разведку проводили?
— Так точно, два дня назад отряд из 300-го полка возвратился оттуда.
15 апреля в Пернитц через горы был направлен отряд капитана Белоусова в составе 72 гвардейцев с группой австрийских партизан. По горным тропам, обходя опорные пункты немцев, они достигли цели. Разведав оборону и наведя панику, они благополучно возвратились.