Сарисса встаёт.
— Значит, ты хочешь сказать, что нам как минимум нужно починить двигатель. И ты не узнаешь больше о том, сможем ли мы использовать корабль без чипа, пока не изучишь его, чего ты не сможешь починить корабль, когда дохоллы не перестанут представлять угрозу.
Алексис кивает.
— Довольно много проблем.
— Если у них есть этот чип, они его не отдадут, — кричит кто-то, и Сарисса кивает, снова поворачиваясь к Алексис.
— Объясни мне точнее про сломанный двигатель. Сможем ли мы снять его с корабля, чтобы починить?
Алексис качает головой.
— Не весь двигатель, можно снять только треснувшую часть.
Сарисса смотрит через поляну туда, где сидит Вивиан, и между ними происходит немая беседа. Сарисса склоняет вопросительно голову, и Вивиан кивает.
— После битвы мы говорили о посещении Арикса, — объявляет Сарисса.
— Кто такой Арикс? — выкрикнула одна из женщин.
— Арикс — король, который помог спасти Драгикса, — говорит Невада. — Он предложил нам помощь. Сказал, что у него есть люди, которые «возятся с металлом и теплом».
Сарисса кивает.
— Я ему не доверяю. Но я никому не доверяю.
Элли хмурится.
— Я действительно не хочу, чтобы мы снова расстались. Я хочу, чтобы мы остались вместе.
Я обнимаю ее рукой. Элли — милая, домоседка, и она беспокоится, когда нас нет в лагере.
Вивиан скалит зубы в свирепой ухмылке.
— Ну, я хочу быть ближе и к Макдаку, и к Старбаксу, но, как снова и снова доказывает жизнь на этой планете, ты не всегда можешь получить то, что хочешь.
Она подмигивает, когда Элли издает искристый смех.
— Если мы доставим ему двигатель, может быть, его люди помогут починить его, пока браксианцы займутся дохоллами.
— Хорошо, — говорит Сарисса. — Мы отправимся к Ариксу.
— Я тоже с вами.
Я чувствую, как горят мои щёки, когда все посмотрели на меня, но я игнорирую их. Вивиан не выглядит удивлённой, кивая мне.
— Пока Мони не согласится. — Невада смотрит на меня сверху вниз, когда я сужаю глаза и наконец вздыхаю.
— Да, мам.
Она смеется, поглаживая свой живот.
— Одно можно сказать наверняка. Никто не покинет лагерь в одиночку. Мы используем систему связей. Мы знаем, что у этих парней есть оружие, которое может победить нас. И мы знаем, что они более умны, чем вуальди, и гораздо более организованы, чем зинты. Это угроза, которую нельзя игнорировать.
Тагиз
Я осматриваю тренировочную арену, наблюдая, как дерутся человеческие самки. По словам Врекса, многие из новых самок заявили, что если они собираются временно находиться на Агроне, они могут потренироваться ради мести.
Невада стоит перед группой, уперев руки в бедра. Ракиз смотрит на неё с того места, где он разговаривает с группой своих воинов, бросая на неё горячий взгляд, и она прищуривается, посылая ему непристойный жест в ответ.
Они оба ухмыляются.
Что-то в моей груди сжимается. Каково это иметь такую связь с кем-то? Я знаю Малис с тех пор, как мы были детьми, но ожидания наших родителей не срабатывали с нами. В некотором смысле это иронично. Если бы не их настойчивость, мы бы спарились, и возможно, естественным образом сблизились бы.
Теперь единственное, что нас объединяет, — это отвращение к тому, чего так сильно хотят наши родители.
Подходит мой отец, и я напрягаюсь. Он скользит по мне взглядом, а затем снова переключается на тренировочную арену. Некоторые из новых человеческих самок бегут от одного конца арены к другому, в то время как Невада приказывает им двигаться быстрее.
— Слабые человеческие самки, — бормочет мой отец.
Я смотрю на Айви, подругу Врекса. Она берёт в руку нож, больше похожий на меч, и поднимает бровь, глядя на своего самца, который прислонился к тренировочной арене и разговаривает с Терексом.
Врекс ухмыляется, перепрыгивает через забор арены и направляется к своей паре.
— Ты не видел, как дерутся эти самки, как я, отец. Они могут быть маленькими, но они могут быть очень жестоки в бою.
Он фыркает.
— Они умирают слишком легко. И их дети будут слабыми. Я рад, что отец Ракиза не может увидеть самку, с которой спарился его сын. Король племени обязан выбрать браксианскую женщину.
Я скриплю зубами.
— Будь осторожен, отец. Если Ракиз услышит, как ты говоришь о его паре…
Он пожимает плечами, но оглядывается через плечо, проверяя наше окружение. На мгновение я сочувствую своей матери. Ни для кого не секрет, что их спаривание не было браком по любви. Семья моего отца веками стремилась «разводить сильных и верных». Выбираются самые сильные женщины в племени, а также те, кто может сформировать союз с нашей семьей.