Кинан был порядочным парнем. Раз или два он предлагал Фантому укусить его, но когда дело доходило до серьезных вещей, он мог убить Кинана так, же легко, как и просто смотреть на него.
– Призрак и Тень в кабинете, – сказала Тэйла.
О, Великий... это был семейный совет. Должно быть все очень хреново.
Не понимая, зачем ему все это нужно, Фантом шагнул в кабинет Призрака. Тень развалился на кожаном диване, у его ног сидела собака Призрака Манг. Риз сидел за столом, уткнувшись носом в медицинские документы. Он оторвал от них взгляд, когда Фантом закрыл дверь, и в первые с того момента как он сообщил Фантому, что тот умирает, Призрак не смотрел на него с печалью в его темных глазах.
– Как дела? – спросил Фантом присаживаясь.
Микки, щебеча что–то с негодованием, взобрался по обтянутому футболкой плечу Фантома и обернулся вокруг его шеи, как меховой воротник.
– Мне кажется, мы нашли способ спасти твою жизнь.
Пульс Фантома участился, но он заставил себя оставаться спокойным.
Сказанное Призраком, звучало здорово, но то, как он это произнес, говорило, что все не так просто.
– Давай, выкладывай.
– Ты должен украсть кое у кого чары.
– Чары? Что–то вроде маленького браслета?
– Не совсем, – сказал Тень. – Это заклинание – божественное благословение, которое дает обладателю полную неуязвимость. Ты должен будешь забрать его у владельца.
Фантом уставился на Тень.
– Что–то мне подсказывает, что воровство этого заклинания не будет такой уж легкой задачей, как задирание юбки у Орджеса.
– Зависит от того, как ты на это посмотришь. – Тень заерзал на диване, от чего его кожаные штаны заскрипели на подушках. – Я имею в виду, что в этом замешан секс.
– Ну, что ж, тогда все понятно. Так в чем же проблема?
Тень встретился взглядом с Призраком, прежде чем начать говорить.
– А, ну... тебе нужно будет соблазнить обладателя. Заклинание может быть передано только через секс. Добровольный секс. Вообще–то, если она зачарована, она не может быть подвергнута насилию.
– Соблазнение – это не проблема.
Черт, нет. Женщины приходили к нему добровольно. По крайней мере, до того, как он не прошел через свое Перерождение, и получил отметины на лице, которые вспыхивали, предупреждая всех женщин–демонов. Теперь он должен был прибегнуть к обману, чтобы заняться сексом. Если бы он был обычным зрелым демоном Семинусом на планете, то обман не обеспокоил бы его. Спасибо за человеческую ДНК дорогой маме. Его человеческая часть ненавидела свою неспособность заниматься сексом в своей истинной форме, ненавидела прибегать к уловкам, чтобы заполучить женщину в свою постель. Но демоническая часть требовала этого.
– Подожди–ка. – Фантом поглаживал Микки, но застыл, держа руку над спинкой хорька. – Тут есть какой–то подвох, не так ли? Подвох есть всегда. - Призрак кивнул.
Зашибись.
Наконец он выпалил:
– Она человек.
Фантом отшатнулся назад, за что получил резкое ругательство от Микки.
– Нет.
– Фантом...
– Я сказал, нет!
Он сильно выругался на нескольких языках.
– Какое чертово заклинание требует секса для освобождения от него?
Если только... о, дерьмо!
– Она девственница, не правда ли? Черт бы меня побрал, она гребаная девственница!
Призрак ничего не ответил, и этого было достаточно. Фантом вскочил на ноги.
– Не просто нет, а гребаное нет. Хотя дай мне посчитать сколькими способами я могу сказать нет.
Он начал щелкать пальцами, но Тень встал, медленно, будто боялся резким движением спугнуть Фантома.
– Брат. Остынь. Это не проблема. Когда все будет сделано, ты станешь зачарованным. И Совет Семинусов не сможет тебя наказать, а если даже и сможет, то это не так уж плохо.
– Не так уж плохо? Призраку понадобился целый день, чтобы восстановиться, после того, как он забрал девственность у той хиппи цыпочки.
Лишение девственности людей было запрещено для большинства разновидностей демонов, а Призрак случайно взял девственность женщины почти пятьдесят лет назад. Ангелы–Хранители были настоящими доносчиками, и Призраку пришлось пережить жестокое, в прямом смысле слова, освежевание, содеянное членами Совета Семинусов.
Причина, по которой Фантом не хотел брать девственниц, имела мало общего с наказанием, и оба брата знали об этом.
– Я поклялся, что никогда не буду трахать человека снова, не говоря уже о девственнице...
– Я знаю, – вмешался Призрак. – Но это вопрос жизни и смерти.
Воспоминания прошлого как вспышки промелькнули у него в голове, годы, которые он провел в клетке, запертый там собственной злой матерью.