58
Один из них, Алет, душою черствый,
Был выходцем из городских низов.
Он рано понял, сколько ни упорствуй,
Удача не придет к тебе на зов.
Благодаря коварству и притворству
Он сделался важнейшим из тузов,
Усвоив тактику отпетых бестий,
Наветы прятать под личиной лести.
59
Вторым послом могучий был черкес:
В Египет он пробрался голодранцем
И в краткий срок на самый верх пролез,
Не думая блистать придворным глянцем,—
Воинственностью приобрел он вес,
Упрямой склонностью к жестоким танцам.
Аргантом звался он на новый лад,
Из тысячи богов избрав булат.
60
Наказ халифа привезли вельможи,
И Готфрид принял их в своем шатре —
На стуле струганом, а не на ложе,
Не в злате, не в парче, не в серебре.
Во всем обличье — простота, и все же
Величья больше, чем в любом царе!
С презреньем к рыцарям чужеплеменным
Аргант отделался кивком надменным.
61
Алет, напротив, крайне был учтив,
Храня до буквы этикет придворный:
Стоял, ресницы долу опустив,
И руку правую в мольбе притворной
Поднес к груди — в почтении ретив,
Хвалами сыпал с живостью проворной.
Немало выучив сирийских слов,
Латины понимали речь послов:
62
«О витязь, вожака и воеводу
Признали витязи в тебе одном!
С тобой прошли они огонь и воду,
В цепи побед ты главным стал звеном.
К азийскому вознесся небосводу
Твой гений в ореоле неземном.
От Геркулесовых столбов до Нила
Чело твое победа осенила!
63
Легенды о свершениях твоих
Гуляют по кочевьям и селеньям.
Наш царь готов часами слушать их,
С восторгом говоря и удивленьем
О том, что породнило вас двоих,
О том, что чуждо низким помышленьям.
Единству помыслов не прекословь! —
Вы разной веры, но сильней любовь.
64
Египта царь играть не станет труса —
Я — дружбы, мира и любви посол!
В Аллаха верит он, ты — в Иисуса,
Но чистый сердцем победит раскол.
Тебя он ограждает от искуса
У друга нашего отнять престол.
И дабы не накликать худших бедствий,
Подумать просит о добрососедстве.
65
Чужих земель завоевал ты тьму.
К чему тебе еще одна крупица?
К чему какой-то город, не пойму?
Нам за друзей нельзя не заступиться.
Забудь Солим, и царству твоему
Некрепкому дадим мы укрепиться.
Объятья дружбы царь тебе отверз —
Что перед вами турок или перс?
66
Тобой гордятся парии и принцы,
Так много ты свершил в короткий срок!
Тебе врата открыли левантинцы,
Твой бранный крик, твой неумолчный рог
Достиг забытых Господом провинций,
Где нет теперь нехоженых дорог.
Со временем еще сильней ты будешь,
Но знай, что новой славы не добудешь!
67
Вершину славы покорив давно,
Подняться выше ты уже не сможешь.
Добро свое ты приумножишь, но
Былую славу вряд ли приумножишь.
А может быть, со славой заодно
Утратить большее себе поможешь:
Сглупа поставишь на кон то, что есть,
Игре и случаю доверив честь!
68
Я знаю, в штабе христианском кто-то
Ревнует, что ты строишь на века,
И, слушая такого доброхота,
На новый штурм бросаешь ты войска.
Но если сам взыскуешь ты почета
И лакомого не отдашь куска,
Ты убежишь от мира и покоя,
Как трусы убегают с поля боя.
69
Тебя толкают на опасный путь,
Не веря, что твой путь судьбой проложен.
Тебе нашептывают: ‘Смелым будь,
И меч почаще вынимай из ножен!’
Ты вздумал в Азии пожар раздуть,
Пока Ислам не будет уничтожен:
Такая речь для воина бальзам —
К непрошеным ведет она слезам.