«Однако как же мало надо для счастья!» – подумалось мне.
– Спасибо хозяевам! – довольно рыгнув, произнес я, прихлебывая остатки сока из второго стакана.
Возле стены, в том месте, где находилась дверца синтезатора, стоял прямоугольный ящик с дыркой сверху. Утилизатор «Комок-2», откуда-то из глубины памяти выплыло знание. Я чуть не подавился напитком, закашлялся.
– Не понял, это еще что за хрень? – удивленно воскликнул по-русски я.
– Не понял вашей команды, повторите, – произнес искин.
– Это утилизатор, – ткнул я пальцем в агрегат у стены, произнеся это уже на новом языке.
– Да, это бытовой утилизатор «Комок-2», самая простая и дешевая модель, – сообщил искин бесстрастным голосом.
«Да, – подумал я, – есть над чем поломать голову». А вслух произнес:
– Искин, поднос в утилизатор?
– Да, – прозвучал бесстрастный голос.
– Я могу вернуться в свою комнату?
– Да, каюта временно закреплена за вами, – прозвучал тот же бесстрастный голос.
Я поднялся и отправился в свое новое жилье, по пути закинул в утилизатор использованную посуду и поднос.
В каюте, как ее назвал искин, я сразу уселся к столу. Самочувствие резко улучшилось.
«Надо больше жрать, будете здоровы», – промелькнула радостная мысль. Прислушался к себе, голова слегка шумит и почему-то болит самую малость левое плечо.
Да, похоже, восемь лет жизни прошли для моего здоровья не бесследно, да и сами годы как-то не оставили ни следа в памяти, – эта мысль буквально давила и угнетала. Думать о чем-либо не было ни малейшего желания.
Полежу, а может, и посплю, решил я.
Я нажал на слегка выступающий квадрат сантиметров пяти. В стене появилась щель на всю длину возможной кровати. Затаив дыхание, я наблюдал за действом. Из стены медленно вылезла полка с метр шириной. На ней лежала подушка, вполне себе такая земная, даже наволочка была вполне обычного вида и цвета – бледно-зеленого. Было и одеяло, сложенное пополам, оно лежало по центру кровати. Все было затянуто прозрачной пленкой. Стоило дотронуться до подушки, как пленка сжалась в комок и осталась лежать на одеяле.
«Раз есть мусор, должен быть и утилизатор», – подумал я и стал искать его. Он и нашелся в углу у двери, копия того, что в столовой. Закинув остатки пленки в утилизатор, я взялся за одеяло. Когда-то у меня был пуховик, этакое чудо, прошитое в небольшую клеточку, вот так же выглядело одеяло. Подушка была мягкой и приятной на ощупь. Очень захотелось прилечь.
«Надо бы раздеться», – подумал я, и тут до меня дошло, что я не знаю, как это сделать.
– Искин, – обратился я к потолку.
– Слушаю, Миха, – не замедлил ответить искин.
– Как мне снять комбинезон? – поинтересовался я.
– Все просто, – стал говорить искин, – достаточно прижать ладонь к утолщению на груди и подержать более пяти секунд.
Что я и не замедлил проделать. Комбинезон как бы ожил, зашевелился и резко увеличился в размере, ботинки отделились и стали больше размером. От горла до паха он разделился, образуя дырку.
– Ну правда как живой! – не удержался я. – Спасибо, искин.
– Всегда рад помочь, – ответил железный управленец.
Стянув продвинутую одежду, я бросил ее на стул, а ботинки задвинул под ложе. Взяв одеяло в руки, улегся. Укрывшись, вытянулся всем телом, расслабился. Постель завибрировала и чуть прогнулась под моим весом. Стало мягко и удобно.
– Хорошо-то как! – И незаметно для себя я провалился в царство Морфея.
На этот раз пробуждение было приятным, не было ни боли, ни страха. Открыв глаза, обнаружил, что в каюте темно.
– Искин, – произнес я.
Потолок, медленно набирая мощность, стал светиться. В каюте стало светло.
– Слушаю, Миха, – произнес искин.
– Очень хочется узнать, сколько же я спал, – сказал я.
– Четырнадцать стандартных часов[1], – ответил искин.
– Вот это я дал, – произнес я, вставая. Я сел на кровати, в животе заурчало.
Когда я зашел в столовую, Зур уже ждал меня, сидя за тем же столом и потягивая напиток из стакана.
– Как себя чувствуешь? – спросил он вместо приветствия.
– Спасибо, намного лучше, – ответил я, – только вот жрать очень хочется.
– Это нормально, у тебя истощение второй степени. – Послышался звонок синтезатора. – Бери, ешь. Не знаю, что у тебя вышло с твоими бывшими хозяевами, но кормили тебя неважно.