Я повторила его жест. В который раз пытаюсь донести до него нашу с братом точку зрения, и снова сталкиваюсь с глухой стеной непонимания.
- Мы родились такими. Как и мама.
- Вашу маму это и погубило, в итоге.
А вот это был запрещенный прием. Любое упоминание о маме для меня было подобно ножу, который вонзают в самое сердце. Особенно, когда о ней говорил он. Потому что этот человек – который называл себя моим отцом – он не имел совершенно никакого права даже упоминать её имя, не говоря уже о суждениях и размышлениях на тему, которую он просто не понимал!
- Маму никто не убивал, - резко бросила я, – Она умерла не от рук демонов. И вообще – какое тебе дело? Ты бросил ее задолго до ее смерти.
На это он не нашел что ответить. И это вызвало у меня только горькую усмешку. Еще бы. Что он может мне сказать.
POV Том
Зная о том, как «любит» Соня оставаться наедине с отцом, я постарался закончить свои процедуры как можно скорее. Бодрящий душ, переодевание в домашние штаны и футболку – и быстрый спуск обратно в гостиную. При этом я искренне надеялся, что на месте комнаты не осталась воронка от ядерного взрыва. Зная сестру, могу предположить, что сил на подобное ей может хватить. Особенно, если её хорошенько довести.
Итак, хорошие новости – гостиная цела и даже не дымится. Плохая новость – они всё же умудрились поругаться. Об этом красноречиво говорили плотно сжатые губы Сони, её разъяренный взгляд и показное равнодушие отца. Друг на друга они старались не смотреть.
Ну, просто отлично.
- Чего такие злые и молчаливые? – поинтересовался я, садясь на диван и стараясь при этом выглядеть бодро, – Соня, Билл написал, что заедет где-то через час. Ты не против?
Чистая правда – выйдя из душа, я обнаружил пропущенный вызов и сообщение, в котором мой друг спрашивал о моем самочувствии и заявил, что узнает это лично, когда приедет ко мне с пивным лекарством от похмелья. Святой человек, что еще я могу сказать
- Нет, - пожала плечами сестра, поднимаясь на ноги, - Я в библиотеку. Займусь делами.
Так, это что-то новенькое. В субботу в обитель книг близняшка заходит, только если…
- У нас появилась работа? – в такие минуты я против воли становился Мистером Серьезность.
Однако, сестра покачала головой:
- Пока не уверена. Нужно кое-что проверить. Развлекайтесь, - с этими словами Соня покинула гостиную.
На отца при этом она даже не посмотрела. Вздохнув, я повернулся к нему:
- Вы не можете и десяти минут пробыть вдвоем, не поругавшись?
- Твоя сестра очень вспыльчива, - пожал тот плечами.
Его тон заставил меня нахмуриться. Знаете, очень тяжело постоянно находиться меж двух огней. У Сони всегда были натянутые отношения с нашим вторым родителем, и это было взаимно. Но меня – я видел это – отец действительно любил. Да и я его. Родной человек, как ни крути. Но Соня – она была моей второй половиной, той недостающей частью, которая делала меня цельным. Мне никогда не хотелось делать выбор между ними двумя, но я точно знал, что всегда выберу её. И займу только её сторону.
К счастью, пока от меня столь радикальных мер никто не требовал.
- Отец, она еще и твоя дочь, - мягко сказал я, после чего вздохнул, понимая, что бесполезно его в чем-то убеждать, - Ладно. Пойдем, я еще не завтракал сегодня. И Билл скоро приедет.
- Кто такой Билл? – спросил отец, присаживаясь на барный стул в кухне.
Я пожал плечами, включая чайник и заглядывая в холодильник:
- Новенький в нашей группе. И мой друг.
- А он знает про вас с Соней?
- нет, - покачал я головой, выкладывая на стойку яйца и бекон, – Он не знает, что мы ведьмаки.
Герр Рихтер поморщился, будто съел тухлый лимон:
- Не люблю это слово.
Еще бы. «Не любил» - это мягко сказано. Мне кажется иной раз, что этот человек с легкостью запер бы нас с сестрой где-то в подвале, если бы был уверен, что это изменит нашу сущность и повлияет на нашу силу. К счастью для нас, всё было не так просто.