В 1902 г. Сесил Родс умер. В тот же год в Кимберли прибыл 22-летний Эрнст Оппенгеймер, сын табачного торговца из Берлина. До этого он работал в Лондоне в фирме, которая занималась посредническими операциями между горнодобывающими компаниями Южной Африки и некоторыми ювелирными конторами Европы и Америки. Попав в Южную Африку, Оппенгеймер с помощью богатых родственников сумел получить кредит от нескольких американских банкиров, подкупил нужных людей и вскоре превратился в Алмазном синдикате в довольно видную фигуру. Однако его положение все еще оставалось весьма шатким. Помогли случай и деловая сметка. Когда в 1905 г. был найден крупнейший алмаз в мире «Куллинан», то его по инициативе Оппенгеймера преподнесли в дар английскому королю Эдуарду VI. Король не забыл поистине королевского дара. Заручившись такой мощной поддержкой, Оппенгеймер быстро стал одним из влиятельнейших членов совета синдиката.
В середине 20-х годов на р. Вааль и в устье р. Оранжевой были открыты новые россыпные месторождения, которые разрабатывались предпринимателями, не являвшимися членами Алмазного синдиката. Над монополией нависла серьезная угроза сдать свои позиции, однако синдикату удалось выйти из этой трудной ситуации, заключив соглашение с правительством Южно-Африканского Союза, по которому синдикат получал полное право контроля над добычей алмазов, а правительство сохраняло за собой право продавать южноафриканским гранильщикам некоторое количество алмазов для стимулирования отечественной гранильной промышленности. Этот закон, охраняющий интересы монополии, действует и в настоящее время. Согласно ему, право разведки новых месторождений, выдачи разрешений на организацию новых компаний и найма рабочей силы для их освоения предоставлено министерству добывающей промышленности ЮАР. К тому же последнее является членом Алмазного синдиката и, естественно, стоит на страже его интересов.
В 1917 г., действуя сразу в нескольких направлениях, Оппенгеймер, получивший крупный денежный займ от американского миллиардера Моргана, основал компанию «Англо-Америкен корпорейшн оф Сауте Африка» (ААК). В дальнейшем, однако, ААК установила более тесные связи с английским финансовым домом Ротшильда. Но до второй мировой войны корпорация занимала довольно скромное место среди прочих южноафриканских горнопромышленных монополий.
Великий кризис, начавшийся в конце 20-х годов, потряс и мировой алмазный рынок. Под ударами кризиса не устояла могучая «Де Бирс», попавшая под контроль ААК. Произошла реорганизация Алмазного синдиката, в состав которого теперь входили «Де Бирс», ААК, банкирская группа Ротшильда и др. Была создана компания «Даймонд корпорейшн», которая затем объединилась с картелем «Ассоциация производителей алмазов».
Вскоре Э. Оппенгеймеру пришлось столкнуться с серьезным конкурентом в лице Дж. Вильямсона (помните историю открытия трубки Мвадуи?). Хотя сначала Вильямсон продавал свои алмазы на открытом рынке в Иоганнесбурге, вскоре «Де Бирс» заключила с ним пятилетнее соглашение, по которому он должен был продавать компании всю свою добычу целиком, получая в конце каждого месяца наличными. «Де Бирс» платила Вильямсону по 10 фунтов стерлингов за карат алмазов независимо от их качества (от борта до ювелирных сортов) и массы. Правда, каждый алмаз массой свыше 10 карат оценивался отдельно.
Условия сделки были выгодны Вильямсону, так как позволяли оперативно закупать необходимое оборудование и быстро расширять добычу. Однако вскоре он пришел к выводу, что «Де Бирс» недоплачивает ему около 10 %, порвал с компанией и попытался самостоятельно выйти на мировой рынок. Он отправил партию алмазов стоимостью 175 тыс. фунтов стерлингов в Лондон, однако никто из потенциальных покупателей даже не взглянул на камни Вильямсона. Большинство торговцев слишком сильно зависело от Алмазного синдиката, да и в любом случае мало у кого было столько денег, чтобы целиком закупить партию алмазов такой стоимости.
Вильямсон был прекрасным геологом, но плохим финансистом. Пока его алмазы лежали без движения в Лондоне (и, естественно, не приносили прибыли), он продолжал наращивать их добычу. Сверхплановые затраты быстро росли, и вскоре он задолжал банку 2 млн. фунтов стерлингов — сумму, слишком крупную даже для алмазного короля. Несмотря на обладание крупными запасами алмазов и наличие пяти личных самолетов, Вильямсон психологически попал почти в такое же положение, как и во время поисков трубки, когда у него иногда не было нескольких шиллингов, чтобы заплатить лавочнику за продукты.