Мы не знаем, насколько далеко островитяне севера отваживались уплыть от родных берегов и как давно они вышли в открытое море, но примерно к 3000 году до Рождества Христова они, а также народы Средиземноморья обладали некоторыми общими, но весьма своеобразными особенностями материальной культуры, например, им всем были свойственны святилища в виде кругов, выложенных из каменных глыб (хенджи), разделенные на камеры могилы и вертикально поставленные камни.
Принято считать, что эти традиции мегалитической культуры зародились в Средиземноморье, возможно — среди жителей Древних Микен, но в наши дни появились ученые, подозревающие, что родиной этих традиций может быть север, с него все началось, и с севера на юг впоследствии распространялись традиции древней культуры.
Памятники, оставшиеся от противоречивой мегалитической культуры, которая достигла своего апогея между 3000-м и 2700 годом до Рождества Христова, и до сего дня поражают своей значительностью любого посетителя Северных островов. Лишь на Оркнейских островах расположены два огромных каменных круга, выложенные из массивных монолитов, напоминающих Стоунхендж, множество независимо высящихся камней, а также одно из наиболее впечатляющих мегалитических сооружений — огромная, разделенная на камеры могила, известная под именем Мээшоу.
Эти и подобные им сооружения свидетельствуют, что, как это ни удивительно, но еще в древности островитяне севера сумели добиться того, что их жизнь протекала в достатке, в каком-то смысле острова можно было даже назвать процветающими, а островитяне располагали досугом — источником потакания различным человеческим страстям, в частности — склонности воздвигать монументы на величественных скалах. По оценкам ученых, только на сооружение комплекса Мээшоу потребовалось не менее четверти миллиона человеко-часов.
Еще на заре цивилизации жители Северных островов наладили контакты с представителями культур, процветающих в невероятном удалении от их родных мест. В результате на севере появились орудия из бронзы; превосходная керамика, которую не изготовишь из местной глины; экзотические ювелирные изделия: сделанные из золота солнечные диски, гагат (или черный янтарь), зеленый жадеит из Альп, янтарь.
При этом возникают два вопроса. Какие же из производимых северянами товаров обладали ценностью, вполне достаточной для того, чтобы их можно было обменять на изделия, подобные перечисленным выше? Каким образом жители севера могли себе позволить заняться возведением монументов, требующих столь грандиозных затрат труда?
Земли Северных островов не таят в своих недрах никаких богатств: здесь нет сколько-нибудь значительных запасов руды, драгоценных металлов и камней. Кроме того, если предположить, что благополучие местных жителей зиждилось на продаже излишков сельскохозяйственной продукции, то откуда же брались эти излишки и чем питались люди, приручившие эти неплодородные острова с их суровым климатом, в котором мог родиться лишь самый скудный урожай?
А как же моря, лежащие в округе? Увы, они не манили сказочными богатствами, которые привлекали искателей драгоценностей в более теплых водах, здесь не найдешь ни жемчуга, ни улиток murex, из которых получают пурпур, столь высоко ценящийся в странах Средиземноморья.
И тем не менее жизнь в северных водах протекала под знаком богатства и благополучия. Жители островов очень рано осознали, какой добычей они могут заменить урожай и как ей достойно распорядиться.
ГЛАВА ВТОРАЯ
МОРЖИ-СЕКАЧИ
На календаре — вновь тот самый год, исчисливший свои дни пять тысячелетий тому назад. В этот июньский день небо над Оркни покрыто тончайшими росчерками перистых облаков, перемежающихся голубизной. Западному бризу, кажется, не хватает дыхания, и он, захлебываясь в собственных порывах, продолжает повторять: «Дюны волн, пустыня моря, непогоды ждите вскоре», — хотя солнце все еще брызжет искрами огня, словно занято диковинной сваркой.