Отделение мяса от костей и жил производится вручную. Здесь еще труднее, чем для убоя, сконструировать машину: машине нужен стандарт, а туши все неодинаковые. Итак, рабочие и работницы на столах обрезают мясо ножами с великой ловкостью рук. Затем мякоть проходит посол и поступает в так называемую «камеру созревания», где при невысокой температуре в течение двух-трех суток происходит процесс, делающий мясо вкусным и нежным. В машинном отделении из него приготавливаются фарши различной степени размола: для ветчинно-рубленой колбасы — грубого измельчения, а для сосисок масса доводится до состояния пасты. В специальных смесительных бункерах добавляются специи — аромат вокруг стоит божественный! И по трубопроводам фарш поступает в нижний этаж, где находятся шприцовочные машины.
Сюда же доставляют кишки, чисто вымытые и прокипяченные в кишечном цехе комбината, или целлофановые оболочки. Они надеваются на стержни машины и в них запрессовывается масса. Эта операция происходит непрерывно, насколько позволяет длина оболочки. Например, поскольку длина тонких кишок свиньи превышает 30 метров, с машины сходит этакая тридцатиметровая сосиска; такой бы мы ее и увидели в магазинах, если бы через каждые 15 сантиметров ее не перехватывали шпагатом.
Начиненные колбасы идут в осадочное отделение (там уплотняется фарш), потом в термическое, где происходит поджарка, копчение или варка при помощи пара, и наконец в сушилку. Все это довольно обширные помещения с вместительными камерами, где, подобно банановым гроздьям, висят неисчислимые колбасы, розовые, коричневые и подрумяненные, лоснящиеся, аппетитные и распространяющие аромат.
Притчей во языцех служит довольно неприятный резкий запах, окружающий обычно мясокомбинаты, который некоторые неосведомленные люди связывают с их якобы «нечистым» производством. Мы видели своими глазами, что все процессы на комбинате происходят в условиях идеальной чистоты. Запах же исходит только от утильцеха, изолированного от основных производств. Каждая производственная операция находится под неослабным контролем врачей-пищевиков — их на комбинате несколько десятков. В убойном цехе, например, а каждой смене работают по четыре врача, не считая старшего врача цеха.
Для Краснодарского масложирового комбината имени Куйбышева основным сырьем служат подсолнечные семечки. Машина их лущит, и лузга сразу же по пневматическому трубопроводу переносится на расположенный через дорогу недавно построенный гидролизный завод. Краснодарцы законно гордятся этим новым предприятием: используя для получения спиртов непищевое сырье, гидролизная промышленность укрепляет продовольственный баланс страны и экономит миллионы.
Очищенные семечки идут под прессы. Здесь-то и отжимается основная часть масла. Но, как ни странно с первого взгляда, этому легко полученному маслу как-то не придают особого значения: оно всегда наше. Борьба идет за максимальное извлечение масла из оставшегося после прессов материала, который называют «товаром».
Товар поступает в экстракционное отделение. В экстракторах, высоких аппаратах, напоминающих по форме котлы для варки целлюлозы или сатураторы в сахароварении, происходит доизвлечение масла вплоть до долей процента. Экстракция происходит путем пропаривания товара с применением противотока чистейшего бензина. После того как извлечение произошло, бензин испаряется, не оставляя в масле ни малейшего следа.
На маслозаводе чисто и сухо, все закрыто, процессы происходят где-то внутри, и только запахи выдают, с чем тут имеешь дело. Отсюда большая часть масла идет на рафинирование, то есть тончайшую очистку от всяких примесей, и затем мы покупаем его в продовольственных магазинах. Другая часть идет на маргариновый завод, третья, наименьшая, — на гидрирование, то есть соединение с водородом, чтобы стать исходным продуктом для мыловарения.
В последнее время в мыловаренной промышленности все более широко применяются жирные кислоты непродовольственного происхождения, однако для получения высоких сортов мыла, вероятно, еще долгое время будут необходимы растительные и животные жиры.
Следующим мы осматриваем мыловаренный завод, одно из звеньев комбината. В герметических чанах-автоклавах гидрированные жиры расщепляются на глицерин и жирные кислоты. Затем в громадных открытых котлах варится мыло, продукт «омыления» жирных кислот щелочами. Серо-коричневая масса, подогретая впускаемым в нее паром, бурлит, фыркает пузырями, пенится и ходит кругом, как в замедленном водовороте.
Сваренное мыло подается в нижний этаж, где оно, предварительно остуженное, выпрессовывается в отверстие нужного калибра — по тому же принципу, как, например, резина. Машины для такого калибрования изготавливаются на машиностроительном заводе, который тоже входит в состав комбината. Он снабжает оборудованием не только свои производства, но и другие предприятия масложировой и мыловаренной промышленности.