Я не могла определить, сколько прошло времени, не хотела этого, было плевать. Но посте-пенно начало приходить осознание ситуации. С одной стороны, да какая к чертям ситуация?! Мы ведь почти что муж и жена. Но с другой…
Зачем он целовал меня так… так… именно так? Оу, нет, надо что-то делать со своим само-обладанием! Меня же сейчас из себя вывести хоть кто может… и соблазнить хоть кто.
Потихоньку выпутываясь из рук Астарта, я поползла к сейчас такому далёкому краю крова-ти, как вдруг Демон схватил меня за запястье и притянул обратно, молча, но и мне ничего не давая сказать.
Решив, что сейчас уже без разницы буду я вставать или чуть-чуть понежусь в объятьях любимого человека, я выбрала самый приятный вариант, то есть первый! К лешему выдержку! Плевать! Дайте хоть немного пожить спокойно жизнью, где не зависит, что я сделаю! И пусть только хоть кто-нибудь попытается мне помешать! На ленточки порежу!!!
— Шелли, а давай сегодня не будем вставать? Пролежим весь день в постели? — раздался шёпот возле самого моего уха. Не удержавшись, Демон, еле касаясь кожи, провёл языком к виску.
— Ага, а дела сами собой растворяться, когда у них внезапно появится совесть! Да? — ответила я, не открывая рта.
Мужчина весело фыркнул и зарылся носом у меня в волосах.
— Шелл, тогда я просто тебя не отпущу, — проговорил он серьёзно, даже слишком.
— Будто ты когда-нибудь поступал по-другому, — зевая, промычала я и перевернулась на бок, чтобы видеть лицо Астарта. — Ладно, если нельзя куда-то идти, то давай отвечай на мои вопросы!
— И какие же?
Тут вдруг дверь приоткрылась. В проём просунулись сначала две подушки, полетевшие на кровать, а потом и голова Клинка огня.
— Шелл, я тебе «снаряды» принёс! Ооо… А ты времени не теряла! Ну, я пошёл! — голова ис-чезла за дверью.
— Чёрт! — Я начала вылазить из постели.
Владыка хохотнул.
— Шелли, ты же уже не маленькая девочка. И не натворила ничего плохого! — мужчина поймал меня, когда я сидела на краю, накинул на плечи одеяло и положил голову мне на плечо. — Эй, ты покраснела!
— Что?! — возмущённо воскликнула я, сама чувствуя, как загорелись щёки и кончики ушей.
Я повернула голову и столкнулась лицом к лицу с Астартом. Он нежно чмокнул меня в нос.
— Ты, кажется, хотела о чём-то меня спросить?
— Конечно! Какая чертовщина здесь происходит?! Я не могу понять, почему ты выбрал в мужья родной сестре этого убийцу?!
— Честно? Она мне не родная сестра. А вот держать врагов под прицелом намного предусмот-рительнее, чем сразу уничтожать их. Главное — что Наместник больше не сможет причинить тебе вреда. Он дал слово.
— Ты не изменился, — грустно буркнула я. — Всё так же выбираешь самые подлые пути! Но только ты не учёл, что он может уничтожить тебя. Джеркен очень могущественен, ведь он смог убить меня в прошлом воплощении, когда я была намного сильнее, чем сейчас. Да и оппозиция, как я понимаю, всё ещё старается. Ты играешь по-крупному, мой дорогой любимый Владыка.
— По-другому не умеем! — усмехнулся он в ответ. — Не беспокойся, милая, со мной ты в безо-пасности.
— Я рада. Почему ты мне запрещал «приманивать» Наместника?
— Потому что ты могла пострадать. Видишь ли, чудом было бы, если б только ему хотелось тебя убить. Опасность ещё есть.
— Но ты же сказал, что рядом с тобой мне ничего не угрожает?
— Только если ты будешь слушаться меня!
— Конечно! — Я недоверчиво фыркнула. — Тогда уж извини — я выбираю свободную волю!
— Чего я ещё мог ожидать от самой коварной, гордой и свободолюбивой женщины на свете? Хорошо, этот единственный раз я пойду тебе на уступки. Но обо всём говори мне. Что ты уже узнала?
— И я могу тебе доверять?
— Не знаю, не знаю, — произнёс Владыка, надкусывая мне мочку уха. — Я, например, тоже не понимаю, как ты всё мне прощаешь…
И правда, как?
— Но ты обязана слушаться меня, так как вскоре должна стать Владычицей.
— Что?!
— Ну да. Вспомни…
В голове промелькнули события этого утра, и я снова покраснела.
— Это был шантаж!
— Ну-ну.
Окончательно разобидевшись на Демона, я слезла с кровати. Одевшись, я буквально чувст-вовала, как Владыка сверлит меня взглядом.
— Не смотри на меня так, — мужчина фыркнул. — Кстати, я ещё хотела спросить, почему у вас такое пренебрежительное отношение к Демоницам?
— Так следует уже многие века. Возможно, потому, что женщин здесь слишком много. При-мерно, соотношение один к двадцати.
— М-да, не хило, — проговорила я, носясь по комнате в поисках хоть какого-то листка бумаги. И по пути взглянула в зеркало. Волосы чуть посветлели и отросли, уже чуть ниже плеч, а чёлки почти что не было заметно. — Ничего не понимаю. Я же уже на последней стадии! Так почему меняюсь?
— Что? — не понял Демон, закутавшись в одеяло, поднялся с кровати и подошёл ко мне.
— Богиня во всех превращениях должна выглядеть одинаково, но без определенной внешно-сти. А я… становлюсь другой. Это странно.
— И какая разница, Шелли?
— Собственно, никакой, но всё же… Ладно, мне нужно идти.
— Куда? — опять эти повелительные нотки, которые Владыка так старательно скрывает!
— Хорошо, уговорил. Одевайся. Сегодня я хочу всё закончить. Я в старом зале.
— Да? А пуговицы кто мне пришивать будет? — Мужчина вопросительно изогнул бровь.
— Какие пуговицы? Оу… — я сжала губы, чтобы не рассмеяться и не покраснеть. — Так, Эст, давай, ты с этим как-нибудь сам разберёшься. Я пошла.
— Только не думай ничего делать без меня! — крикнул он мне в след, когда я была уже в кори-доре.
До столовой я добралась быстро. Никого не было. Внутри же твари всё ещё находились в магических сетях. Сначала не двигались, а потом, когда я полностью пошла внутрь, начали оживать и дико рычать.
— Вот же!..
Я вжалась в стену. Одно из чудовищ сделало значительную брешь в магическом щите, ещё недостаточно большую, чтобы выбраться, но опасную. Я начала скороговоркой пропевать песню, чувствуя, как мои глаза становятся всё больше и больше от ужаса.
Огонь Смерти стёр внутренние линии пиктограммы. Кожа тварей на груди начала слезать, между жилами и костями светился голубой сгусток. Существа сбились в кучу в центре и начали превращаться во что-то единое. Проговорив последний слог, я замолчала. В дверь кто-то ломился. Не помню, чтобы её запирала…
Монстры сплелись в гигантское дерево с тысячью ужасных ликов и корнями, уходящими в мраморный пол, разрывая плиты. Его ветки были будто живые, их покрывала чёрная, как моя кровь, листва и белоснежные россыпи мелких цветков. Казалось, дерево было сделано из платины с восемью голубыми высечками-ромбами и одной чёрной.
Я могла просто стоять и больше нечего. Я чувствовала, как из моего тела что-то вытягивают. Контуры стали размытыми и неточными. В каждой клеточки селилась пустота и боль… Что-то прорывало меня насквозь, по платью сбегала кровь. Чёрная-чёрная.
— Да здравствует Богиня… Да здравствует Богиня… — со всех сторон напевал скрипучий детский голосок.
На животе выступил кристалл, находивший в центре печати у меня на спине.
— Да войдёт Святая в мир… Да войдёт Святая в мир…
Передо мной образовалось тёмное облако, отливаясь от моего тела. Я закричала.
— Станет душа едина с сердце… А сердце обретёт покой…
Стены налились багрово-красным светом, а пол девственно-белым. Кровь тут же исчезала, только соприкасаясь с поверхностью. Тень начала обретать формы женщины… меня. У неё в руках появилась большая чаша из бронзы. Существо резко вынуло из меня камень. Запрокинув голову, я зашипела. Боль была ужасная. Хуже, чем если бы меня тысячу раз пронзали клинком! Женщина схватила меня за талию и ткнула чашу к животу, собирая мою кровь. Тень легко прошла через защитный контур и вставила камень в чёрную впадину в дереве. Я согнулась под невидимым натиском.
— Да здравствует Богиня… Да взойдёт Святая на престол…