Демон же не мог спокойно смотреть на мои мучения и несколько раз предлагал «помочь». Ему лишь доставалась подушка или что потяжелее. Ваза, например. Райский фарфор!
Я села на кровать. Грустно. Из всей одежды, что у меня есть, не одно платье не подойдёт для данного повода. Либо уже носила, либо цвет не подходит. А то, что мне предлагали, я уже натерпелась за прошедшие дни. Сейчас бы сюда Ови. О! Если гора не идёт к Архимеду, то Архимед идёт к ней.
Я выглянула в окно. Да уж, этажей пять. Хм, тут недавно мне подбросили одно простенькое заклинание «для моего уровня». Небольшой регенерационный щит. Он и защищает и восстанавливает по возможности, а то с моими тренировками и покалечиться можно.
Я сквозь зубы проговорила заклинание. Заметив это, Демон напрягся.
— Успокойся. Если хочешь, иди со мной. — И выпрыгнула из окна.
Точнее, попыталась. За руку меня крепко держали. Я, чертыхаясь, залезла обратно, не забыв и Дея добрым словом помянуть. Чёрт, ну что он делает?
— Ты совсем сдурела? Шея лишняя есть? Да я тебе её и так сверну!
Ага, значит я ещё и виновата! Ну-ну. Кажется, Демону не нравилось моё безволие? Так повторим! Я легко освободила свою руку и села возле столика с книгами, собственно, читать. Магия, Демоны, заклинания, учебники… фу, не могла книжек поинтересней принести? Пролистав ещё несколько фолиантов, я взглянула на Дея.
— Тебе ещё не надоел этот спектакль? Следить за мной, ходить рядышком собачкой? Демон, я в порядке! Да к тому же, ты сам хотел вернуть меня к жизни, — он посмотрел на меня взглядом «и зачем же ты мне такая живая нужна?»- А Ангелина? Будешь ещё одно тело искать для переселения душ, — тут его глаза похолодели. — А я разве что-то не то сказала? Ведь всё так.
Он схватил меня за плечи, больно сжал. Ай, чёрт, синяки же останутся!
— Наама, я тебе говорил, ты можешь доверрррять мне! Я не причиню тебе вреда, — он сжал плечи сильнее. Я жалобно заскулила. Глаза пылали огнём ярости. Видимо, я выглядела также, когда была рядом с Жизнью. Маленькая, беззащитная… — И не смей напоминать мне об этой шлюхе! Не смей! Сама, дрянь, и ты ведёшь себя также! Если я ещё раз тебя увижу вместе с… — он не успел договорить. Рефлексы действовали сами за себя. Его губы жадно, зло впились в мои, руки обхватили голову и сильно сжали. Я проронила стон. Подумав, что это от наслаждения, Демон потянулся к шнуровке платья. Я билась в его руках, пытаясь вырваться, но он не отпускал. Потерпев неудачу с корсетом, он просто разорвал петли. Я попыталась укусить его — тщетно. Никто так жестоко со мной не поступал. Не прощу….
Сильные руки надежно прижимали к кровати. «Ненавижу», — с тихой яростью произнесла я. И сознание меня покинула, лишившись сил.
Ненавижу… Убью…
Дей.
Тело Нэм было безупречно, идеально. Никто меня не влёк так, как она. Нежная, хрупкая, упрямая, но вместе мы были одним целым, непобедимым. Я ничего не хотел так, как её. Ярость почти ушла без следа. Нежные, ледяные волосы цвета красного золота лились по телу бесконечными волнами. Дьявол, почему она? Ехидная девчонка, не признающая правил? Та, которая, презрела и любила? Та, которая умерла без меня?
Наама… Потерянным никому больше не причинят вреда. И даже если Нэм попросит, я не верну её к жизни. Она — моя. Единственная… Я сделаю её Владычицей! Живым в Ад хода нет. Хм, Ангелесса — Правительница Ада. Это будет новая династия, которая будет продвигать НАС.
Я проснулся от пустоты в руках. Чёрт! Девчонка сбежала! Я ей не позволял! Ну и где ты, моя?
Наама.
Когда очнулась, я с болью в сердце ушла в свой дом. Хотелось убивать. И неважно кого! Мне было очень тяжело. В голове крутились слова Демона: «Наама, ты можешь мне довериться. Если… я единственный кому ты можешь верить. Я никогда не предам тебя. Просто знай это. Ты живёшь в мире, где существует лишь лож. Ты должна привыкнуть».
Конечно! Должна привыкнуть! Дурочка, поверила тому, кто и так сказал, что никому нельзя верить. Нет, значит, нет.
Демон, ведь я уже тебе доверилась! Доверилась и опять была предана. Я не прощу тебе этого. Слёзы омывали разгорячённую кожу, спадали на землю, которая даже не являлась землёй, всего лишь очередная лож, обман для таких, как я.
Я вошла в дом. Тут же упала на диван, так хотелось исчезнуть, испариться, разрыдаться, надрывно глотая солёную воду боли. Тело жутко болело, а раны кровоточили. На плече наливался синяк.
Меня подхватил Ови, что-то начал шептать… Я лишь сжалась в комок, боясь повторения кошмара.
— Нэмми… ты меня слышишь? Что произошло? Нэм, очнись, — голос был как в тумане. Голова не соображала, а тело было ватным, как в подушку в него начали втыкаться раскалённый иголки захлестнувших чувств. — Ничего, всё будет хорошо, хорошо… — и голос растворился во сне. В таком долгожданном и потерянном на века.
Мне снился кошмар. Я кричала, билась в агонии. Помнила лишь страх и смятение.
Я шла по зимнему кладбищу. Вокруг было много незнакомых чужих людей. Все хотели дотронуться до меня, надеть капюшон, закутать сильнее в шубку. Лицо было мокрое от снега и слёз. Глаза горели. А в душе была лишь пустота, тёмный туман. Руки дрожали, но не от холода, от боли и смятения. Тот, кто шёл рядом со мной обнял за плечи. Кто-то погладил по голове. Всюду слышались лишь слова сожаления и сочувствия. Но вдруг звонкий смех, льющийся холодной волной боли, и вот я уже куда-то бегу, нет, убегаю. Через лес, через замёрший ручей, через огонь. Он пожирал всё на своём пути, не оставляя ничего живого. Вокруг лежали обгорелые тела, покалеченные души. Я с криком пустилась бежать дальше, спасать себя. Поникло в душе сожаление. Лишь бег, лишь спасти жизнь.
И замкнутый круг. Я беззащитна, я взаперти. Дрожу. Земля сотрясается в такт ударам сердца. Вот стук прекратился. Но я же жива! Я не хочу умирать! Верните меня! Я же…
И проснулась.
Я была в ванной. Рядом сидел Ови. Его лицо было встревожено. Я снова прикрыла глаза, но тут же открыла. Перед взором пронеслась эта ночь. Я так её хотела забыть!
— Нэм, как ты? Что произошло?
Я попыталась открыть отказаться, сказать, что не хочу вспоминать, но не вырвалось и звука. Я приложила руку к горлу, пытаясь понять, что происходит. Взгляд Ови стал более обеспокоен.
— Наама, что произошло? Ты не можешь говорить? Да что случилось?!
На глаза навернулись слёзы. Что случилось? Что случилось? Я тебе как расскажу? На пальцах?! Идея. Я постукала по началу кисти пальцем, спрашивая «сколько времени».
Ови огляделся.
— Нэм, сейчас уже шесть часов утра. Ты готова к балу?
Я покрутила головой. У меня нет желания туда идти. Только как объяснить это незнающему?
— Да я же тебе уже всё приготовил, — его голос был на редкость оптимистичен. — Ты уехала, а вот теперь вернулась вся болезненная. Как это понимать? А голос-то где потерять умудрилась? Вот на выходных тебя и к врачу веди, а? Ладно, вон халат. Когда закончишь, я буду на кухне.
Я бы могла подумать, что он ко всему отнёсся равнодушно, если бы не видела его взгляд. Горячий, встревоженный, как у человека перед неминуемой смертью. Я часто встречала эти глаза. Глаза ужаса и потерянности. Страха. Мои глаза.
У меня больше не было желания валяться в воде. Я встала. Халат лежал на тумбе. Вышла из ванной комнаты.
Мельком я взглянула в зеркало. На меня смотрела потухшая девушка с ярко-рыжими волосами и серым как камень лицом. Тело украшали синяки, переходящие в гемонгиомму. Да уж. Шея была покрыта крупными пятнами. Об открытом платье и мечтать не надо.
Я вышла на кухню. Ови орудовал с манекеном. Видимо, переделывал платье. Изобретательный у меня домовой.
Он предложил мне присаживаться. На столике стоял чай и фрукты. Я впилась зубами в яблоко. Меня всё-то не перестало потряхивать. И вдруг надрывно разрыдалась. К горлу вновь подступили воспоминания. Зачем, Демон, зачем?