— Нет, — успокоилась я. — Сейчас не уйду. Где твой брат?
— Ещё не вернулся.
— А тебе не кажется, что уже становиться темно?
— И что? Думаешь, он боится темноты?
— Нет. Ладно, ухожу.
Я вышла за дверь. За всем этим чтением я совсем забыла принимать зелье, и это начало сказываться. По углам начали алеть чёткие тени, растекаясь по стенам. Я бросилась к сумке, желая принять лекарство как можно быстрее, пока не исчезло чувство реальности. Но я опоздала, хоть и получилось даже лучше, чем могла быть. Сознание просто покинуло меня.
В голове было очень тяжело, руки и ноги были как будто ватные, а в спину, казалось, во-ткнули острый клинок. Я приоткрыла глаза. Передо мной было до боли знакомое лицо. Оно улыбнулось мне, а в висках тут же заколотила боль. Я вскрикнула.
— Тише, тише, — прошипел глуховатый голос. Я замолкла. В мозгу уже образовалась мысль, что ребята, наконец, догадались уничтожить кулон, который я нацепила Тине на шею. Теперь заклинание, напрямую со мной связанное, разрушено.
Я привстала на локтях и взглянула в лицо Демону. Он чуть улыбнулся мне уголками губ, что заставило меня с ужасом осознать, что здесь, рядом со мной, ОН.
— Что… ты… здесь… делаешь? — высохшими губами прошептала я, пытаясь не сорваться на кашель. Во рту оставался привкус приготовленного мной зелья.
— Абсолютно ничего. Ты не рада? — на его лице было невозможно вычислить не грамма эмо-ций, но где-то в глубине его тёмных глаз я увидела улыбку, насмешку.
— Нет! Уходи…
— Но только после того как отвечу на твои вопросы? — продолжил за меня Демон и близко наклонился к моему лицу, сверля взглядом губы. Я испуганно отпрянула, но сильные руки притянули меня к себе. Вжавшись в комок, внимательно слушала Владыку, ища то, что могло мне помочь. — Вопросы, вопросы… Тебе это ещё не надоело? Нет? Ну тогда я тебя слушаю.
Язык просто отказывался двигаться, и я беспомощно застонала, пытаясь собраться с силами, но от этого становилось только хуже, и лишь пульсирующая мысль, что это мог быть мой единственный шанс узнать правду, заставляла говорить.
— Ты солгал мне… Ты мне всегда лгал. Того, что ты мне рассказывал не было вообще!
Его глаза мгновенно посерьезнели.
— Я тебе не лгал, но в одном ты права. Да, этого не было, но будет. Ты хочешь узнать что-нибудь ещё?
Я нервно сглотнула от его спокойного, размеренного, чуть грубоватого голоса.
— Расскажи, что было с тобой на самом деле! — сорвалась на слабый писк я. Сердце бешено стучало, и даже не из-за страха, а из-за его непростительной близости.
— Милая, милая, как неприятно знать, что я единственный кого ты боишься!
— Я не боюсь! А ну говори!
— Драгоценная моя, ну как ты можешь думать только о деле? — его лицо исказилось и начало плыть. Вспышка! И я очнулась лежащей на полу.
Всё было в кровавых разводах, а стены дома разрушены. В моей сумке шарилось непонятное существо, похожее на чёрного гнома. Я кинула в него пульсар, надеясь, что тварь ещё не уничтожила моё зелье. Нечисть отлетела к стене, чем ещё больше разрушив её. Я быстро достала флакон из сумки и жадно отпила, морщась от неприятного вкуса. Всё пространство вокруг покрылось яркими сияющими трещинами и осыпалось, представив передо мной картину обычной пустой комнаты только с большой опалённой дырой в стене. Слава Богу, это была просто иллюзия. Теперь буду помнить вовремя выпивать лекарство.
Я прошла на кухню. Схватив со столешницы тарелку с булками и бутербродами и заварив себе чай, я села за стол. На лестнице послышались шаги. Неужели вернулись наши «заблудшие души»? Я выглянула в проём двери и увидела сильно чем-то обеспокоенного Ахана, который тут же прошёл ко мне и вырвал из рук мой бутерброд.
— Эй! — я возмущённо на него уставилась, но натолкнулась на серьёзный взгляд светлых глаз. — Что случилось-то?
— Нет. Ничего! Просто ничего. А то, что они не возвращаются, тебя не настораживает?
— Знаешь, не очень. Со временем я перестала обращать внимание на такую мелочь как смерть людей, — настроение было прекрасным и даже хмурые разговоры не могли испортить его.
— Да кто ты, чёрт тебя подери?! Объясни мне! Я ничего не понимаю!
— Проживи четыре века — поймёшь. А теперь иди спи. Завтра у тебя есть работа. Одна удача тебе не поможет.
— Шерп!..
— Нет. Никаких возражений. Иди, — я прикрыла глаза и откинулась на спинку стула. Скрип половиц и звук закрывающейся двери.
Я открыла глаза. На столе лежал обкусанный бутерброд, и я продолжила его доедать. На небе за стеклом светил тоненький серп молодой луны. Значит, сейчас, примерно, четырнадца-тый лунный день, а вот какое число? Я поднялась из-за стола и высунулась по пояс в окно. Опять капал мелкий дождик, но было довольно тепло и не слишком сыро. Я обратилась и выпрыгнула на улицу, потом на крышу, ещё выше и выше!.. В сердце стало тепло-тепло, казалось, по каждой шерстинки пробежала горячая искорка. Я восторженно завыла. Чёрт, я кот или волк?
Ночь запоминалась мне яркими, счастливыми отрывками, но утро было странное.
Я проснулась от того, что кто-то лупил меня чем-то по голове, кто-то тянул за хвост, а отку-да-то издалека слышались отборные ругания. Я открыла левый глаз, и в него сразу же влетело нечто на подобии мухобойки. Я зло рыкнула и резво встала. Да уж, картина примечательная.
Бабка бьёт меня мухобойкой, брат Ахана дерёт меня за хвост и, судя по обломкам ножа, ранее пытался отрезать мою конечность, сам Ахан громким матом оповещает всех «какая тварь здесь всё разгромила?!», а какой-то мальчишка ножницами пытается подстричь мне когти. Я рыкнула, чтобы все заткнулись и перевоплотилась. Чёрт, а одежда где?!
Я упала животом на ковёр, пытаясь хоть как-то прикрыться. Мальчуган обрадовался, что мои когти начали поддаваться, только его стремление сделать мне маникюр тут же поугасло, когда длинные угловатые ноготки внезапно отрастали.
— Ребят, — нервно провозгласила я и возмущённо уставилась на бабку, теперь схватившую у паренька ножницы и пытаясь лишить меня моего же скальпа, — а никто мне одежды принести не хочет?
Мой взор устремился на густо покрасневших мужчин, тут же понёсшихся на верх, в комнату.
— У меня одежда тут! — запоздало крикнула я.
Бабушка утащила парня за ухо в подполье, помогать ей доставать продукты. В общем, си-туация была не утешительная. Я беспомощная, голая лежу на ковре одна-одинёшенька и все куда-то смылись!
«А что тебе ещё надо? — пропел долгое время дремавший внутренний голос. — Что бы ты тут лежала не одна, а в компании загорелых брюнетов? Тебе сколько?»
Мрачно усмехнувшись, голос заткнулся. Я оглядела комнату. К той дырке в стене, которую я сделала, пытаясь убить гномика, прибавилось ещё несколько обгоревших окружностей. Из промежутка стен то и дело высовывали носы любопытные крысы. Я метнула в одну из крыс, вылезшую рядом с дверью, мощное заклинание. Взрыв! Стена в мгновенье падает как карточ-ный домик, хороня под собой, кажется, не только мышь. Я попыталась встать, но вовремя вспомнила, что это действие не рекомендуется, и легла обратно.
Когда по лестнице уже спускался брат Ахана, смущённо неся в руках светлую, голубую рубашку и коричневые шорты, больше похожие на панталоны, из-под завала показалась голова какого-то непонятного существа, находящегося где-то между стадиями гоблина и мартышки.
Вниз уже спустился и Ахан, вновь спрашивая пустоту, на чём свет стоит? Увидев же окончательный завал, он даже не выговорил ни слова, а просто трехэтажного ругнулся, быстрым шагом ушёл на кухню. Слеветировав из рук брата Ахана одежду магией натянула её на себя.
К тому времени существо уже вылезло и деловито на нас поглядывало. Я закашлялась, увидев на монстрике обручальное кольцо.
— Моя пр-р-релесть, — заливисто вырвалось у меня, до того момента как я смогла взять себя в руки.
На меня зло уставились две пары глаз. Я потихоньку свалила на кухню, но когда было уже поздно, вспомнила, что там Ахан.