Известна древнегреческая легенда о Сфинксе — чудовище с телом льва и головой женщины, которое обитало на скале около города Фивы. У всех путников Сфинкс спрашивал одно и то же: «Что ходит утром на четырех ногах, в полдень на двух, а вечером на трех?» Люди не могли ответить чудовищу, и оно пожирало их. Только герой Эней сумел догадаться, что речь идет тут о человеке: в детстве ребенок ползает, в зрелом возрасте человек свободно ходит, а в старости опирается на палку.
В главе о сказках уже шла речь об обряде инициации, посвящения юношей в полноправные члены рода. Обряд этот состоял в том, что молодой человек должен был выдержать тяжелые испытания, доказать свою физическую силу, мужество. А вот мудрость, ум, знания часто проверялись загадками. Загадки входили в обряд инициации.
И в сказках герой не только выполняет трудные задания — достает жар- птицу или коня золотогривого, — но и подчас, тоже рискуя головой, отгадывает загадки: сколько на небе звезд, кто сильнее всего, как глубока земля? Иногда женихи должны угадать замысловатые загадки невесты—царской дочери.
Загадки имели какое-то значение в языческой обрядности. В одном документе 1649 года говорится, что в воскресенье и в праздники люди должны ходить в церковь, а не заниматься непристойными игрищами. А то, мол, «многие человецы неразуменьем веруют в сон... и в птичий грай, и загадки загадывают...
Ученые обнаружили удивительное совпадение: и старые народные загадки, и запретные слова древних охотников, воинов, первых землепашцев относятся к одним и тем же предметам, животным, явлениям природы.
Например, нельзя было прямо называть птиц, на которых охотились (утка, глухарь), птиц, которые наносили ущерб хозяйству (коршун, ястреб, воробей). Все они есть и в загадках. А названия безобидных птах вроде малиновки, чечетки, щегла, стрижа не были под запретом — птицы эти не были связаны с заботами людей о своем благополучии. И что же: они отсутствуют и в загадках!
Итак, можно сделать вывод: загадки имеют какое-то отношение к иносказательной речи.
В давние времена, пишет один ученый, у удмуртов устраивались специаль¬
ные вечера загадок. Старшие загадывали младшим загадки — и не вразброс, как придется, а в определенном порядке. Сначала шли загадки о человеке, потом о доме и вещах, которые в нем находятся, потом о дворе, огороде, саде, пасеке, о полях, лесах и в самом конце — о явлениях природы.
Значит, загадывая загадки, старики не стремились запутать молодых отгадчиков, а, наоборот, строгим порядком вопросов как бы помогали им. Это уж больше похоже не на игру, а на урок.
По-видимому, в древности именно таким образом выучивали молодые люди иносказательную, условную речь, и что-то подобное удмуртским вечерам загадок было в обычае и у других народов.
Тайного языка охотников, рыболовов, воинов и первых землепашцев мы, конечно, не знаем. Но какие-то его остатки, следы его дошли до нас.
Широко использовался он в русской свадьбе. Люди боялись, что злые силы испортят будущий брак. Надо было скрыть свои намерения.
И вот приходили сваты сватать невесту и начинали вести окольную, непрямую речь:
— У вас товар, у нас купец...
Или:
— Вот мы — охотники, охотились на куницу, да потеряли ее. Не забежала ли она к вам?..
Простейший способ создания нового слова вместо запретного — найти его близкое созвучие. И не важно, что оно не имеет никакого смысла, — это даже лучше.
В считалках мы отмечали такие замены: не «два», «три», а «двази», «тризи». Точно так же и в загадках.
«Два Петра в избе». Отгадка: «Два ведра в избе».
Самовар — сихохор, тон да тотонок — пол да потолок.
В сборнике загадок читаем:
«Что такое самсоница в избе?» Ответ: «Солоница» (солонка).
Но что это — загадка или вопрос на знание слов тайного языка, похожий на те, что задавали удмуртские старики? Скорее всего и то, и другое. Вот, по-видимому, таким путем — рядом с условной речью, как считает советский исследователь В. П. Аникин, и рождалась, развивалась загадка.
Известный русский ученый и путешественник XVIII века Степан Крашенинников, говоря об охотничьих артелях в Сибири, рассказал о наставлениях, которые давал своим помощникам глава артели: чтобы охотники «по обычаю предков своих ворона, змею и кошку прямыми именами не называли, а называли бы верховым, худою и запеченкой». И еще Крашенинников добавил: «Промышленные сказывают, что в прежние годы гораздо больше вещей странными именами называли».
Вот перед нами настоящие, «живые» слова тайного языка. Как они созданы? Вместо животного названы его признаки, свойства: ворон — верховой, потому что летает; змея — худая, это тоже понятно; а кошка любит побыть в тепле, за печкой и потому названа запеченкой. Это уже меткий художественный образ.
Точно так же построены и многие загадки:
Пополэушки ползут,
Побегушки бегут.
Пополэушки — сани, побегушки — лошадь.
Вот загадка про корову:
Четыре ходастых,
Два бодастых.
Один хлебестун.
Взяты три признака коровы: ноги, рога, хвост, но они названы не прямо, а иносказательно, с намеком на слова «ходить», «бодать» и «хлестать».
Загадки просто клад для языковеда, для писателя, для всякого, кто любит родную речь. Нигде больше не встретить таких удивительных слов!
Тот, кто хочет больше узнать о загадке и самих загадок, обязательно должен прочитать сборник «Загадки русского народа».
Создатель этого сборника Дмитрий Николаевич Садовников прожил недолгую жизнь (он скончался в 1883 году 36-ти лет). Зато долгая жизнь уготована его книге. Вышла она больше ста лет назад, в 1876 году, и до сих пор остается одним из лучших и полных изданий загадок, ее снова и снова переиздают. Почти невозможно найти загадку, которой бы не было здесь.
Д. Н. Садовников родился и вырос на Волге. Он интересовался историей, записывал легенды и предания о Степане Разине. Разину посвящено и его стихотворение, ставшее народной песней: «Из-за острова на стрежень...
В предисловии к своему сборнику Д. Н. Садовников пишет:
«При поверхностном взгляде на народные загадки можно различить их главнейшие наслоения, самый порядок отложения последних. Древнейшие, каковы загадки о небесных светилах и явлениях природы, носят на себе ясные следы охотничьего и пастушеского быта, когда дикарь-человек почти не знал вещей и обстановки, весь зависел от природы той местности, на которой ловил зверей и пас стада. Следующее наслоение представляют загадки быта оседлого, земледельческого. Теплое жилье, хозяйство и орудия земледелия, большее общение с подобными себе вызвали новый ряд иносказательных представлений, определений одного предмета другим по какому-нибудь сходному признаку. Христианство и грамота отложили одно из последних наслоений; творчество детей внесло также свою дань».
И в самом деле, в загадках, как и в сказках, былинах, песнях, мы можем найти отголоски самых разных эпох.
Тур ходит по горам,
Турица — по долам;
Тур свистнет,
Турица-то мигнет.
(Гром и молния)
Это очень старые образы. Туры, вымершие животные, редко упоминаются в фольклоре.
Серое сукно
Тянется в окно —
загадка про дым. Но почему он выходит в окно? А потому, что здесь имеется в виду курная изба, которую для тепла топили по-черному: печь не имела трубы, и дым выходил через маленькие оконца.
А вот воспоминание о том, что раньше писали гусиными перьями:
Носила меня мать,
Уронила меня мать,
Подняли меня люди,
Понесли в торг торговать,
Отрезали мне голову,
Стал я пить И ясно говорить.
Многие загадки очень поэтичны, радуют необыкновенно удачными сравнениями: из-под кустика хватыш — это волк; выну изо рта ягодку, оближу и опять положу — это расписная деревянная ложка; а вот топор: кланяется, кланяется, придет домой — растянется.