От человекообразия к человечности

[31], забыв о том, что “сейчас” — «миг между прошлым и будущим» — это исчезающе малая доля “ВСЕГДА” [32]; и если ощущать и понимать “Всегда”, то никогда не будет непредвиденных проблем и бед в исчезающем и непреходящем “сейчас”.

Непреклонная ориентация поведения на хронологически удаленные в будущее цели — выражение . Среди мужчин он встречается статистически чаще, чем среди женщин, поскольку он невозможен без ориентации поведения на отдаленное будущее, хотя встречаются и женщины [33], которым свойственен этот тип психики.

Здесь и далее под объективно лидерствующим типом психики (для краткости лидерствующим типом) понимается не способность навязать окружающим свою волю и предписать стиль поведения, — это деспотизм, который может исходить как из сиюминутности, так и из дальновидности, а также и из времён каменного века; так же понимается и не первенство человека над другими людьми по каким-то показателям, признанным обществом в качестве рекордных достижений; также понимается и не способность быть “заводилой”, формальным или неформальным лидером в неком коллективе.

Под объективно лидерствующим типом психики понимается ориентация своего поведения на объективно возможное удаленное будущее (в его конкретно воображаемом виде) вне зависимости от того, последуют ли этой линии поведения окружающие или отвергнут её, останутся ли они безучастными зрителями или окажут ей противодействие, пытаясь её пресечь либо искоренить. Проще говоря объективно лидерствующему типу психики во всех обстоятельствах свойственна верность определенной мечте и вера в её осуществимость в жизни.

Объективно лидерствующий тип психики может восприниматься окружающими как деспотизм [34], но безоглядный и близорукий деспотизм под лозунгом “Будет по-моему, а не по-вашему!” всегда останется деспотизмом, а объективно лидерствующий тип психики всегда останется объективно лидерствующим типом психики, как бы его не воспринимали те, кому свойственен какой-то иной тип психики.

Чтобы показать разницу между деспотичным типом психики и объективно лидерствующим, приведем историю о беседе одного из суфиев с багдадским халифом.

«… великий суфий [35] Фудайл ибн Айат, в прошлом был разбойником. Он умер в начале 9 века.

Согласно суфийскому преданию, подтвержденному историческими материалами, Гарун аль-Рашид, халиф Багдада, пытался собрать “все знания” при своем дворе. Различные суфии жили под его покровительством, но ни одного из них всемогущий монарх не мог заставить служить себе. Суфийские историки повествуют, как Гарун и его визирь посетили Мекку специально для того, чтобы увидеть Фудайла, который сказал при встрече:

— Повелитель правоверных! Я боюсь, что твое миловидное лицо может оказаться в аду.

Гарун спросил мудреца:

— Знаешь ли ты человека, достигшего большего отречения, чем ты?

Фудайл ответил:

— Твое отречение больше моего. Я могу отрекаться от обычного мира, а ты отрекаешься от чего-то более великого — от вечных ценностей.

Фудайл объяснил халифу, что власть над самим собой лучше тысячелетней власти над другими [36]«. [37]

В этой истории интересно то, что в прошлом Фудайлу был свойственен деспотичный тип психики, лишенный видения длительной перспективы, ориентированный на краткосрочные во всех отношениях интересы разбоя.

Но вследствие каких-то причин, подтолкнувших его к переосмыслению жизни и целей жизни, Фудайл выстроил в себе объективно лидерствующий тип психики. И фактически он с его позиций указал Гаруну аль-Рашиду на то, что тому свойственен деспотичный тип психики, ориентированный на краткосрочность: «Твое отречение больше моего. Я могу отрекаться от обычного мира, а ты отрекаешься от чего-то более великого — от вечных ценностей». Если в последней фразе из всего многообразия её смысла выделить только хронологический аспект, то останется: Из-за подневольности сиюминутным пристрастиям ты отрекаешься от благой .

Объективно лидерствующий тип психики проявляется в отношениях индивида с окружающей его общественной и природной средой, в том числе и в отношениях индивида с представителями другого пола. И в отношениях мужчин и женщин в жизни не столь уж редкий женский деспотизм, статистически часто исходящий из сиюминутности, может сдержать мужскую дальновидность, не способную к осуществлению лидерствующей миссии, что приводит подчас к тяжелым личностным и общественным последствиям. В основе этого статистически часто лежит то, что в поведении такого мужчины проявляется его зависимость от женщины, обусловленная половыми инстинктами.

В художественных образах это неоспоримо и ярко показано в фильме “Белое солнце пустыни”: гибель Верещагина обусловлена прежде всего тем, что он с оглядкой на жену и “павлинов” отказывает товарищу Сухову в своевременной помощи. В этот критический момент, когда Верещагин оказывается в обстоятельствах, требующих дальновидности и непреклонности, “любящая” жена уже психологически висит у него на шее, хотя в кадре она появляется с воплем “Не пущу!!!” значительно позднее. Но Верещагин не способен своевременно освободиться от её психологического деспотичного гнета, безоглядного и близорукого, ориентированного на “живи настоящим!”, и действовать дальновидно-целесообразно по своему пониманию течения событий. Запереть жену в доме-крепости вместе с “павлинами” и бежать на поле боя — это не выход из кризиса семейных отношений на основе половых инстинктов, чьи программы не обеспечивают целесообразное поведение при решении разного рода проблем общественного развития, что и показали дальнейшие события сюжета фильма.