- И конечно же ты ему не сказал, что колдовство с побегом и превращением в сову было разовым? – Аста рассеянно начинает разминать мне мышцы ладонями. Хочется откинуться назад, закрыть глаза и ничего не делать. Совсем ничего.
- А зачем портить себе развлечение?
- Зараза ты, Глорфиндел. Даром, что пресветлый эльф. – останавливается и заглядывает мне в глаза через плечо. – Ой! Прости, мон шер, я задумалась.
- А я совсем не против, Аста. – накрываю горячие пальцы рукой. Даже жаль, что она прекратила – я готов вечно так сидеть, пока она мнет мне плечи. А ее друг из другого Мира смотрит на меня нечитаемым взглядом.
Моя подруга смутилась и начала сгребать свертки в одну кучу, а потом убежала, сказав «я на пять минуточек».
- Куда это она ушла? – задаю вопрос, а на коже до сих пор чувствую ее тепло.
- Дрова пошла рубить. – Карл отвечает с потолка. Явился. – Она так всегда делает, когда на душе неспокойно. Топор в руках ее успокаивает. Я ее не просто так Бешенным Хомяком называю – мелкая, а дури много. Знай, художник-качок – женщины с топором бывают крайне опасны.
- Eledh? Ты и правда рисуешь, adan Стивен Грант Роджерс? – эльфийский друг Асты даже подался вперед.
- Я офицер армии США в звании капитана, а рисую для души. Но Аста постоянно называет меня художником. – кручу чашку с остывшим кофе.
- Значит, воин… Позволишь ли ты посмотреть на твою фэа, adan Стивен Грант Роджерс? – оперся локтями о столешницу. – Наша общая подруга умеет так делать, когда смотрит в глаза. Клянусь, что не желаю тебе зла.
- Что значит «adan», мистер Глорфиндел?
- «Человек». – и его зрачки начинают плясать в серой радужке так же, как и у Асты порой. Больше-меньше, быстрее-медленнее. Только он не кладет мне ладони на лицо, как она.
- Прикосновения не нужны, чтобы видеть фэа, Стивен Грант Роджерс. – эльф отвечает на мои мысли и откидывается на спинку стула. – Ты просто ей понравился, потому ей и хочется к тебе прикасаться. У тебя сильная фэа, душа. Почти как у эльдар. А уж сколько она наворожила для тебя… На спине до сих пор след от ее рун. Ты знал, что там и разделение боли на двоих есть? И в руках ты совсем недавно что-то очень сильное держал, сделанное для тебя. Что она тебе дала в руки?
Я выкладываю на заваленный стол подарок моей подруги и разворачиваю черную ткань. Глорфиндел сначала тянет руку к клинку, но убирает ее, так и не прикоснувшись, а потом протирает глаза.
- Даже смотреть больно, Стивен Грант Роджерс. А прикасаться чужим вообще не стоит – это оружие только твое. – закрывает сталь полотном. – Не нужно нашей дурной Сraban учиться у гномов – у наугрим совсем другая магия, которая ей не подойдет. А она этого не знает и пошла обиду на дровах срывать. – берет в руки вино. – Пойди и скажи это ей, ведь у нее в жизни было много печалей, а радостей – мало.
- Благодарю за совет, мистер Глорфиндел.
Я выхожу из кухни с желанием утешить мою подругу, что все время пытается меня защитить. Уже за порогом я слышу, как странный эльф что-то бормочет в бокал.
- …угу… adan, как же… попалась наша Сraban…
Что имел в виду этот эльф-посланец из другого Мира?
В моей голове до сих пор не может уложиться знание, что в разных Мирах время течет по-разному. На Нью-Йорк уже опустилась ночь, когда Аста пригласила в свой волшебный дом. А здесь слегка за полдень. На траве перед домом пасется расседланный конь, а из-за угла слышен стук металла о дерево. За домом у поленницы Аста ставит очередное полено на большой пень, который весной служил сидением для Халка. Замах, удар топора – и две деревянных половинки падают на траву. Следующее полено занимает свое место. Коса растрепалась, губы сжаты, а плечи напряжены.
- Почему ты так расстроилась, когда узнала, что не сможешь учиться у гномов? – говорю издалека.
- Наугрим – лучшие кузнецы во всех Мирах, Стив. – втыкает топор в чурбак. – Мне часто нужно особое оружие, а Мастера – народ капризный. Наугрим меня в обучение не взяли. Сказали, что с нуля учить ничему не будут. – разминает ладони. – А тут такая удача! Дед Монгво набил мне руку и привил основы. Я думала, что подожду немного и рвану в Арду гномов трясти. А теперь все напрасно. Жаль, я хотела сковать тебе амулет сильнее.
- Знаешь, что сказал мне мистер Глорфиндел? – оборачивается. – Он говорит, что их магия тебе не подходит, так что ты зря так яростно рубишь дрова, Аста. Я показал ему нож, что ты мне сегодня подарила. – подхожу ближе. – Не знаю, что ты в него вложила, но он его ослепил.
- Спасибо, мон шер. – и утыкается лбом мне в грудь, и я сквозь тонкую ткань футболки чувствую ее дыхание. – Я рада, что Судьба когда-то столкнула нас нос к носу.
Что мне оставалось делать, кроме как обнять и чувствовать, как расслабляются под руками мышцы и спокойно опускаются плечи. В моей душе мир, как будто рядом снова шумит океан, а над головой горят звезды.
- Апчхи! Прости, мон шер. – отстраняется. – Мне волосы в нос лезут. Какой момент испорчен, правда? – хитрые темные глаза смотрят прямо на меня.
- Не в первый раз, Аста. Не в первый раз…
Но момент испортили не только растрепанные волосы, но и второй гость, что сейчас подпирал угол дома.
- Сraban, ты главный дар так и не увидела. – протягивает Асте шкатулку размером с ладонь. – Это Благодарность от Валар. Передаю дословно – они сказали, что это тебе подойдет и будет отражать твою фэа и дух.
Аста раскрывает шкатулку, стоя рядом со мной. На зеленом шелке лежит бурый камень размером с яйцо и в крупных трещинах.
- …какашка… – замерла с подарком в руках. – Валар подарили мне камень в виде блядской какашки и сказали, что вот ЭТО! отражает мой дух и душу… Заебись пошутили. Прости, Стив. – берет в руку камень. – А-а-й! Горячий!
Камень упал в траву, а Аста дует на пальцы. Я не задумываясь поднимаю его с земли, но для меня он холодный. Моя подруга недоверчиво смотрит, а потом протягивает раскрытую ладонь.
- Давай его сюда, бро. – передаю. – А-а-а-а-а-й, да что ж такое? Камень, который выглядит как говно, олицетворяющее мою душу, еще и кожу жжет, как священный Сильмарилл руки недостойным! Мой остроухий друг, скажи Валар, что их юмор я оценила и ставлю им десять из десяти. Хм… А ты, Стив, похоже достойный.
Эльф больше не сдерживается и смеется от всей души, даже согнулся и в колени руками упирается.
- Смейся-смейся, эльда… – Аста с помощью щепки закатывает камень-подарок в шкатулку. – Там в той куче хоть что-нибудь полезное есть вообще?
- Опомнилась. Мне уже уходить пора, а она только спросила. Там тебе хоббиты тючок табака за заговоренное озеро передали. – Глорфиндел уходит в сторону входа. – Ну и еще наугрим за спасение наследника престола мелочь одну положили. Всего-то короб мифрила. – и скрылся за углом. А потом выглянул напоследок. – Яблок своих в дорогу дашь, mellonamin?
Краем глаза я вижу неясное движение, как будто птица пролетела. Но мне показалось – это Аста выпустила на растрепанную макушку свои звериные уши. Она поворачивается ко мне, а ее глаза под светом чужого солнца сияют темным янтарем.
- Стив, радость моя, мой милый друг… – ее голос перекатывается, как ручей на камнях. –Не подсадишь меня на ветку? И потом надо будет закопать остатки одного наглого остроухого трупа после того, как я его сожру.
- Ты же сказала, что не ешь разумных.
- Ну…, пожалуй, тогда только немного покусаю. – и спрятала уши обратно.
Что я еще мог ей предложить, как не собственный локоть. А она его приняла.
- Это что, яблоня? Аста, мне кажется, что яблони должны выглядеть по-другому и быть несколько… меньше. Она же размером с восьмиэтажный дом!
Мне приходилось сильно запрокидывать голову, чтобы увидеть верхушку дерева. Ветви раскинулись от толстого ствола ярдов на сорок, а сам ствол смогут обхватить разве что три человека, если возьмутся за руки.
- Что выросло – то выросло. И это говорит мне человек, который и сам сильно изменился. – говорит, стягивая кеды и развязывая ремешок, скрепляющий косу – Стив, ты не мог бы отвернуться?
Меня на мгновение бросило в жар. Аста не стеснялась превращаться в лирим при мне. Неужели она сейчас…