Мой бро смеется и закрывает свои невозможные глаза ладонью, а я улыбаюсь, как кот, что провалился в подвал со сметаной. Разучилась ты, Аста, пугать людей. Ну и пусть.
- Я уже ничему не удивляюсь – вы всегда переворачиваете все с ног на голову, мисс Кошка-Кузнец.
- Ну мы же договорились, художник…
Какой же он милый… Суровый воин с щитом. Учтивый мужчина. Простой парень из Бруклина. Художник. Мой бро. Или не бро… Точно, почти «не бро». Может быть наша песня все же будет спета.
- Аста, почему ты меня постоянно называешь художником? Я так и не понял, а ты не говорила. Ты ведь до сих пор так и не держала в руках ни одного моего рисунка.
- Потому, мон шер, что когда ты рисуешь – ты творишь. А Душа Мира любит Творцов. Нет для нее ничего приятнее, чем ощущать акт созидания. Создавая новое ты приносишь гармонию в свою душу. – показываю свои ладони с почти зажившими мозолями. – Даже самый искусный воин должен откладывать оружие в сторону и брать в руки плуг, или перо, или молот. Или просто учиться новому. Знания – тоже созидание.
- Я посмотрю поближе? – кивает на мозоли.
- Смотри, мне не жалко. Они скоро сойдут.
Стив тянется ко мне через столик и берет мои огрубевшие ладони в свои огромные руки, чтобы рассмотреть, легко касаясь кончиками пальцев тыльной стороны. Теплый… Я смотрю на него, а он смотрит на мои линии жизни, проводя подушечками больших пальцев по твердой шершавой коже. Мои грубые руки его не смущают – он улыбается глядя на них и не перестает касаться мозолей. В груди за ребрами растет тепло, которое растекается до кончиков ногтей и ударяет в голову. Я могу вырвать руки – Стив держит их легко, как крыло бабочки, но мне совсем не хочется этого делать. Не знаю, почему.
- Это появилось, когда ты ковала мне нож, Аста? – в небесных глазах теплота.
- Да. – слова застревают в горле.
- Спасибо… – тихо говорит и не отпускает, а только сжимает чуть сильнее мои ладони. – Я нарисую твой портрет, чтобы ты могла повесить его на стену. Обещаю.
По нашим рукам бегут мурашки – даже не понадобилось сцеплять пальцы на запястьях, как обычно. И обещание давала не я, а мне. Хотя кто я, чтобы оспаривать решение Души Мира?
Помяни черта! Меня снова скрутило, а сердце резко кольнуло. Ладони дрогнули и скрючились.
- Аста, что случилось? – Стив встревожен.
- Начальство… – говорю сквозь сжатые зубы.
Как и много раз до этого закрываю глаза и открываю сердце. Смотри, вот оно – горит и смеется. Скажи, чего ты хочешь от меня, укажи путь. От груди к телевизору на стене вьется золотая нить. Открываю глаза.
- … Издал указ, чтобы расстрелянных заключенных скармливали крокодилам. Так же, по неподтвержденным слухам, было отдано распоряжение передавать в казарменные кухни тела убитых солдат противника. Напомним, что речь шла о президенте Центральноафриканской Республики Джеро Акинтоле, подозреваемом в каннибализме. Далее спортивные новости…
- Стив, ты допил кофе? Похоже, нам пора идти.
- Проводить тебя до дома? – мой милый друг безмерно вежлив, но я смеюсь.
- Стивен, любая дверь ведет в мой дом. Давай лучше ты проводишь меня до своей двери, а потом и сам окажешься дома.
- Аста, ты же уже была у меня, когда я тебя позвал. – отодвигает мне стул.
- Внутри, а не снаружи, мон шер.
Стив сказал, что до его квартиры осталась всего пара кварталов, когда я вспомнила одно забавное совпадение.
- Знаешь, мон шер, я постоянно говорю, что Судьба нас сталкивает лбами раз за разом. – чуть сжимаю его локоть и поправляю лямку рюкзака. – Я в первый раз даже почувствовала пинок от мироздания. Ну тогда, в сорок втором. И потом тоже. У меня даже примета появилась – Нью-Йорк, ты, подворотня, угроза мордобоя.
- Я тут ни при чем. – скромно улыбается и прикрывает глаза мой друг. – У меня тоже появилась примета, связанная с тобой. Встретить тебя – к потере чувства реальности.
- Туше. – согласно киваю. – Но не это интересно. Забавно то, что в Арде меня с такой же страшной силой сталкивало с Мелькором.
- Это с тем, который «местный Сатана»? Я так похож на него, что ты нас сравниваешь? – Стив не перестает улыбаться и поднимает брови.
- Не в этом дело. Я там не могла ходить по Мирам. Застряла и все. А Темные Пути всегда вели меня через место его заточения, как пересадочный пункт. Я сначала его за мертвеца приняла. Сидит, уставился в одну точку и не шевелится. Хотя на что там смотреть? Туман, скала и цепь. Тысячи лет однообразного пейзажа. Неудивительно, что он хотел всех убить – я бы так же поступила на его месте. Посадить Творца на цепь и не дать никакого занятия. Даже книжечки не подкинули! А я подкинула. – коварно двигаю бровями.
- Аста, не хочешь ли ты сказать, что ты вручила «местному Сатане» свою «поганую литературу» из… ну как ты называешь…
- Да, дамские романчики из Щели между Мирами. Вала Мелькор был так возмущен содержанием, что первые два десятка передачек просто спалил, даже пепла не осталось. А потом втянулся, попросил другую литературу, лепил из глины разных несуществующих зверей, начал вести беседы. Его душа проснулась, и я увидела, что он настоящий Демиург. И очень обаятельный мужчина. – мышцы Стива резко напряглись под моей рукой.
- Понятно. Так вы с ним… – говорит сквозь зубы. Ревнует к прошлому, что ли?
- Нет! О боги… Я не связываюсь с бессмертными – себе дороже, мон шер. Я все это говорю к тому, что если начнется большая заварушка, то ты можешь оказаться поблизости. А значит – тебе крайне необходима новая броня. Нормальная! – указываю на него пальцем. – И повесь на спину щит!
- Ты опять за меня беспокоишься, Аста…
- Ну хоть кто-то должен это делать, капитан Роджерс.
- Хорошо, мой Творец. – и прикрыл ладонью мою мозолистую руку кузнеца.
И от этих слов моя душа заплясала, а цветной ветер стал пробиваться сквозь кончики пальцев.
Мы поднимаемся по лестнице к его двери, чтобы оказаться «снаружи». Я копаюсь в рюкзаке.
- Ты был где-нибудь кроме Нью-Йорка?
- Мне довелось посетить Италию. Еще был в Германии, Греции и Бельгии.
Стив замедляет шаг, пока вспоминает. Я тоже вспоминаю. Театр военных действий во Второй Мировой войне вспоминаю, вот что. И пытаюсь нашарить в поклаже яблоко.
- Хм… А не на войне? Ну как турист? Кафешки, путеводители, экскурсии там разные всякие?
- Как-то не довелось, Аста. – грустно вздыхает.
- А хочешь? Я знаю один чудеснейший паб в Кардиффе, где варят самое вкусное пиво в вашем Мире. Тор Одинсон из Асгарда его оценил, кстати. Бармен-валлиец поставит любую музыку после четырех пинт заказанного пенного. Даю намек – у меня туда проложен Темный Путь.
- Тогда можно будет посетить это заведение. – бро останавливается и загораживает проход. – Предлагаешь ты, но плачу я. Манеры не позволят мне и дальше облегчать кошелек дамы. Договорились? – тянет руку и стоит на ступеньку выше, возвышается, как скала. А я нашариваю наконец яблоко.
- Договорились, мон шер. – пришлось отпустить добычу и сцепить пальцы на запястье моего художника.
Да где же оно?
- Ах ты ж остроухая зараза… Стив, Глорфиндел был прав, как и всегда. Надо было меньше плясать и радоваться у дерева. – показываю моему милому другу золотое яблоко, которое в полутьме излучает сияние. – Подсадишь меня еще пару раз на ветку – и они у меня вместо солнца будут. – хрум… – На вкус чуть слаще стали. Будешь?
У отомкнутой двери Стив задумчиво вертит в руках ключи и сияющий фрукт, а потом прячет их в карман. Свой я схомячила за минуту вместе с огрызком.
- Намечается работенка на несколько дней, может даже на пару недель. Постучишься ко мне, мон шер? Ну или я к тебе. – тяну ему еще два яблока. – Угостишь кого-нибудь знакомого от чистого сердца. Возьми.
Я не успеваю опомнится, как Стив берет мое лицо в ладони и прикасается губами к губам. Легко, как крыльями бабочки. Тепло… Мое глупое сердце стучит в ушах, несчастные фрукты сейчас упадут из рук, а душа… развернулась.
- …я вообще-то яблоки имела в виду, вор поцелуев… – даже говорить тяжело.
- Ты сама как твои золотые яблоки, Аста… – глаза, что цветом, как безмятежное небо, сейчас близко-близко. – И вокруг опять твое северное сияние. Что это?