Лестничная площадка и правда заполнена моими цветными ветрами. Они завиваются под потолком, ласковыми змеями скользят по полу и добрыми кошками сидят на широких плечах моего «почти не бро».
- Так моя душа поет, Стивен Грант Роджерс. Ей просто сейчас тесно внутри.
Я не позорно сбежала – это было тактическое отступление. Под «Полет Валькирий», конечно же. И после того, как впихнула в руки Стива несчастные фрукты.
- У кого-о-о это здесь ушки горят? У кого-о-о это здесь губы опухли? Аста наконец меня послушалась и нашла себе мужика? М? Как зовут этого несчастного?
Карл ехидно изгалялся с потолка. Вот тварина языкатая! Хотя, чего это я возмущаюсь – сама ведь научила на свою голову.
- Стивен Грант Роджерс его зовут, мой бесплотный друг.
- Блядь! Квелый он какой-то. Тебе надо было Мелькора за жабры брать – вот уж был мужик так мужик! Подумаешь – седина в волосах, зато какие мужественные шрамы на лице.
- Карл! Я не связываюсь с бессмертными. И вообще, отставить шуточки – Душа Мира подкинула работенку. Собери мне всю информацию по Джеро Акинтоле. Центральноафриканская Республика. Президент-людоед.
Ладонями стираю с лица румянец и распрямляю плечи. Рано я повесила меч на крюк – время приниматься за работу.
Я потом закрою ему глаза и провожу подпорченную душу на перерождение или очищение. Ведь это мой долг.
====== Глава 11. Затянутые раны. ======
Бум… Бум… Бум…
Это не барабаны Кхазад-Дума предрекают гибель – это я бьюсь лбом о заваленный ножами стол, пока Пушок пытается тереться о ноги. Кто-то умный сказал, что если у вас паранойя, то это не значит, что за вами не следят. А Джеро Акинтола самый настоящий параноик. И благодаря ему я уже три недели мучаю своей тупой башкой столешницу. Если бы моя цель не была каннибалом, то я бы даже им восхищалась. Человек, который взял собственным девизом слова «Придурь, удаль и понты» просто обязан быть интересным собеседником, но страсть к бессмысленным массовым убийствам и человеческому мясу перечеркивает возможность нашего доброго знакомства. Придется его убить, и может быть даже отправить его душу скитаться в пустом космосе. Чтобы вся чернота слезла с нее от холода и звездного света.
Центральноафриканская Республика. ЦентральноАФРИКАНСКАЯ! Я со своей бледной рожей сильно выделяюсь среди местного населения, как бранное слово на новом заборе. Притворилась туристкой, но незаметной мне все равно не удалось стать – в меня все тыкали пальцем. А некоторые даже пытались утащить в кусты. Приходилось их вырубать и делать ноги – не для вас моя роза… пылилась. Как тут вести разведку? Не подберешься и Темного Пути не проложишь, чтобы ночью тихо прирезать. А подберешься – в форме лирим и с мечом не покуролесишь. Я слишком засветилась при битве с читаури, чтобы бросать тень на Стива и Мстителей. А тень будет огого!
Этот псих африканской наружности не только сам нежно любит людей, но и подает дурной пример. Хоть он и позиционирует себя как католика (что весьма странно при его рационе), но полностью одобряет местных шаманов в пропаганде пользы «сахарной свинины». Число его поклонников растет, как и мерзость, которую они приносят в Мир. И мне придется устроить ОЧЕНЬ кровавое наказание, чтобы другим неповадно было человеков жрать. И лучше, если мое представление посеет среди людоедов потусторонний страх на грани истерики. Но мне опять же – не подобраться. Я даже думала притвориться падшей женщиной, но наш гурман любит только высоких баб, и в гастрономическом плане тоже. АРРРР!!! Так что мой максимум приближения – сто метров от резиденции в столичной Банги. А дальше, как было сказано – царство паранойи. Везде камеры. Много камер и каждый квадрат перекрывается несколькими. Не удивлюсь, если центр управления тоже не в единственном числе. Тут запаришься с зубной пастой скакать. А еще тут нервные сторожа с автоматами.
Я шаталась рядом с резиденцией, закутанная в паранджу, когда меня заметила охрана. Уж не знаю, что и на каком языке они вопили мне вслед, но явно не комплименты. А еще они беспорядочно палили из древних калашей. Какой позор! И это президентская гвардия? Хотя какая разница, если им удалось меня подстрелить.
Все эти дни я потела и задыхалась от жары, но надевала под паранджу свою броню. Она хороша от холодного оружия, но не от огнестрельного. Ненавижу порох! Несмотря на кольчужные вставки одна пуля пробила мне плечо, аккурат под ключицей. А две другие попали в ногу. Хорошо, что не задели артерию, иначе я свалилась бы от кровопотери раньше, чем смогла открыть дверь в мой кусочек Мира. Карл чуть с ума не сошел, когда я кулем перевалилась через порог и захлопнула дверь ногой, не поднимаясь с пола. А потом еще долго истерил, когда я шипела и пинцетом вытаскивала из сквозной раны изорванные кольчужные кольца, заливала дыру перекисью и отварами. У кошки девять жизней, а у меня еще больше – я это переживу. Всего-то пару раз в бассейне с целебной водой посидеть до полного заживления осталось. Даже такие серьезные раны на мне не задерживаются. Жаль, что я получила их не при Великом Обмене. Мяса поела – и все прошло. А пока я сижу, пытаюсь чистить и полировать свои ножи, отгоняю настойчивого Пушка и очень сильно хочу придумать способ пробраться к Джеро Акинтоле. Безуспешно.
Бум… Бум… Бум…
- Шла бы ты спать, Астрель. Если будешь так биться головой, то получишь не идею, а сотрясение мозгов. А с ними у тебя и так плохо, если ты с качком-художником мутить вздумала. – ворчливо проявляет Карл заботу.
- Солнце мое бесплотное, чего это ты о нем вспомнил? Я вижу, что это не у меня, а у тебя к нему нежная любовь проклюнулась. Что ни разговор, то о нем. Нормальный парень, что ты к нему прицепился? – бурчу, не отрываю лица от столешницы.
- А вот умрет он и что ты будешь делать, когда закроешь ему глаза? – накручивает себя мой друг. – Опять грустить годами будешь? Или с мечом по разным битвам скакать начнешь? Ты же говорила, что завяжешь со смертными! Вспомни, как было в последний раз – ты тут по углам выла, а я даже тебя обнять не мог. Потому, что нечем! Меня хоть пожалей. Я может и не человек, но сострадать научился. Ты меня научила! Вот что тебе стоило захомутать того Валу с сединой или найти мужичонку попроще на пару раз?
- А я опять повторяю: бессмертные мыслят другими критериями, а «мужичонки» в первые полчаса хватают меня за задницу, лезут в трусы рукой, в рот языком и говорят «эй, детка». И меня это крайне бесит. – отрываю многострадальную голову от стола. – Я пойду спать. Еще пару дней – и можно будет снова попробовать добраться до этого президента-людожора.
- До Императора. Он себя сам короновал, пока ты тут в ране ковырялась.
- Охуенно… Тогда как закончу – прихвачу его корону как еще один трофей. – собираю себя со стула в стоячее положение. – Я ушла.
Подхватываю Пушка и приволакивая раненную ногу плетусь на второй этаж. Там у меня чудеснейшая спальня в стиле славного города Ехо – кровати нет, зато половина пола мягкая, как облачко. Идеально – не свалишься вниз и монстрам прятаться негде. Остается только навалить подушек, скинуть одежду, завернуться в одеяло и пристроить питомца под бок – пусть греется. И думать, чем же я обидела моего милого художника, раз он мне не стучит в зеркало.
POV Стив Роджерс.
Я снова в строю и выполняю задания ЩИТа, поддерживаю порядок и защищаю гражданских, как и раньше. Капитан Америка все еще нужен своей стране, но раньше было намного проще. Враг был всего один и носил свастику на плече. Или череп с щупальцами. Теперь же противников множество. Террористические организации растут как грибы после дождя и нет им конца. И всех их объединяет идея собственного превосходства над остальными.
Я не успеваю запомнить их названия. Просто поступает приказ отправляться на точку и уничтожить базу или спасти заложников. Я даже не знаю, за какие идеи эти люди решили идти против закона и человечности. Просто исполняю приказ. Но меня беспокоит, что я становлюсь больше похожим на наемника, чем на солдата. Хотя, может это слишком старомодно для современного типа ведения боевых действий? Кто знает.