- Тебе опять принесли украшения? – как всегда обнимает за плечи, готовый в любой момент закинуть за спину. И я слышу в голосе ревность? К кому, к камню?!
- Нам, мон шер. – на каменной ладони лежат два незамкнутых золотых обруча с плоскими спиралями на концах. – Это торквес, знак отличия, твои предки носили такие на шее. Спригган признал в нас воинов, потому и принес каждому. Лучше надеть при нем, чтобы не злить лишний раз. Только самому надевать нельзя – это как самому себе медаль повесить. Потом сможешь продать в антикварный магазин, если деньги понадобятся. Чур мой поменьше! – и хватаю добычу загребущими ручонками.
Стив выглядит необычно – джинсы, куртка, рубашка и золотой древний обруч. Могучие руки, широкие плечи, и смущенное лицо, когда я надевала ему торквес. А потом он надевает знак доблести на меня, и глаза у него странные – зрачки расширены.
- Буду носить его с честью, мо анам. – и касаюсь пальцами загнутых спиралей на концах, почти задевая руки Стива, которые он так и не убрал с золотых витков.
Фейри не двигается, пока мы не надеваем витой металл друг на друга. Спригган отворачивается и уходит за камни, уменьшаясь до размера трехлетнего ребенка. Вот в таком виде он и дергал меня за рукав. А потом и мы наконец уходим Темным Путем, чтобы появиться у Стива дома.
- Ах ты ж зараза! Я же сапоги и альбом забыла! Еще и пол тебе запачкала… – и шмыгнула обратно, чтобы захватить наше добро. А теперь можно еще разок шагнуть. А потом отдохнуть наконец.
- Аста, объясни мне пожалуйста, что это такое? Я начинаю думать, что Карл был прав, прося дать тебе подзатыльник. – в одной руке он держит свою награду, а другой указывает на смазанный грязный отпечаток ступни. С небольшим кровавым пятном.
Блядь. Сейчас будет головомойка – хребтом чую.
- Хи-хи-и-и… Ау… хорош… ну хорош! Я сама смогу обработать – это же мелкая царапина – ее уже через час не будет. Да отпусти же мою ногу наконец. Ха-ха-хи-и… Ну хватит.
Я безуспешно пытаюсь отобрать ногу, которую Стив крепко держит за щиколотку. Можно было бы вдарить ему второй ногой. Или ударить пальцем в точку на шее, чтобы он вырубился. Или прикоснуться ко лбу, желая крепкого сна. Но что-то я немного очкую – слишком сурово смотрит на мои слабые потуги вырваться. Мы только успели сбросить куртки, как меня почти насильно запихнули в ванную, чтобы я отмыла ноги, а потом посадили на диван, чтобы осмотреть «рану». О боги, да она всего в сантиметр длиной и только кожа распорота.
- Ты что, боишься щекотки? – ну хоть насупленные брови распрямились. – Не думал, что ты боишься хоть чего-нибудь. – и продолжает свое гадкое дело, а у меня уже нет сил вырываться.
- Да хватит же! Я вижу, что вата уже чистая, так что прекращай меня щекотать, а не то кошмаров нашлю с сюжетом побредовей. Хочешь зомби Локи в балетной пачке? Увидишь! Хи-хи-и…
- У тебя ноги холодные. – для его больших ладоней ничего не стоит полностью обхватить мне ступню. А он теплый… – Ты слишком долго ходила без обуви. Накинь плед, а я схожу сделаю горячий чай.
- Чай тут не помощник – я готовлюсь впасть в спячку на несколько лет. – даже замер и ногу мою сильнее сжал. – Да шучу я, мон шер. Я уже почти сутки на ногах и просто устала, а спригган был последней каплей. Лучше посиди со мной немного, а я тебя кофе угощу.
Прячу руку за подлокотник дивана и представляю себе, как в руке появляется чашка с бодрящим нектаром. Ладонь быстро немеет, а потом и тяжелеет – под свет торшера в нью-йоркской квартире появляется кофейная пара с парящим облаком взбитых сливок.
- Какой сегодня удачный день – это же из Города в горах! Это самый молодой Мир, который я знаю. – вдыхаю аромат, чуть не запачкавшись в белой пене. Фарфор греет мне руки, а сердце теплеет от воспоминаний. – Его увидел во сне, а потом и создал мой Учитель, сэр Макс. Он единственный Демиург, от вида которого мне не хочется сбежать. Ведь он спас меня когда-то, а потом и приютил в своем доме. Сказал, что в детстве мечтал о кошке, которая будет рассказывать ему сказки. И за которой не надо будет убирать лоток. Держи.
Но он так и не двигается. И не отпускает мою многострадальную ступню. Только смотрит в сторону и поджимает губы.
- Я ее не приму. После того, что я узнал, мне кажется, что стоит тебе выполнить свои обещания – и ты исчезнешь. И я больше никогда тебя не увижу, Аста. А мне этого так не хочется… Не исчезай снова, кошка-кузнец. – от его слов сами собой ползут на макушку мохнатые уши и хочется мурчать, свернувшись клубком.
- Тогда меняю кофе на собственную ногу. Просто побудь сейчас рядом. – Стив улыбается, опустив голову, и наконец отпускает меня, чтобы продавить диван собственным весом и забрать чашку.
- Ты невозможна. Баки, мой лучший друг, говорил, что я тебя просто придумал от скуки и неудач. Можно я обниму тебя, чтобы убедиться, что все это не сон?
- Тебе не нужно спрашивать для этого позволения, мо анам. – прижимаюсь к теплому боку и под острым ухом стучит родное сердце. – Согрей меня – и кошка расскажет тебе сказку про короля сидов Нуаду Аргетлама, что в бою потерял руку и был вынужден уйти в изгнание, а потом вернулся обратно с дланью из сияющего серебра.
Теплая большая рука приятной тяжестью лежит на открытых плечах, пока я веду свой рассказ. Воздух порой немного раскрашивается в синий и зеленый, когда он прижимает меня к себе чуть ближе. Мне так хорошо, что совсем не хочется уходить домой и творить злое колдовство для императора-людоеда Джеро Акинтолы. Но это мой долг. А пока я посижу еще немного рядом с человеком, который наступил мне на сердце. Так говорят в славном городе Ехо о дорогих людях.
Еще пять минуточек.
Что-то копошится в волосах. Опять Пушок решил свить себе гнездо на моей голове, видимо имя придает этому полозу кошачьи повадки. Зараза он, мне ведь такой сон снился! Как будто я греюсь на теплых летних камнях, а рядом размеренно бьют в бубны добрые шаманы с оленьими рогами и пахнет нагретой травой. Мысленно проклинаю змеюку и собираюсь поправить одеяло, чтобы закутаться в него с головой. В который раз оно сбилось и на пояснице тяжестью лежит, только ноги прикрыты. И подушку надо взбить – каменная она какая-то. Глаза бы открыть…
Это не подушка, и не бубны стучали мне в ухо, а билось сердце Стива, на груди которого я бессовестно дрыхла, закинув на него руку и ногу. От того мне и было так тепло. Ну и от накинутого пледа. Все-таки он меня согрел, и тем отплатил за сказку. Не Пушок меня разбудил – обладатель горячих и обнимающих меня рук терся о макушку подбородком. Во сне, причем весьма жарком и страстном – я бедром чувствую. Ему явно не шаманы снятся. А я пока послушаю, как грохочет его сильное сердце под моей рукой. Вот он опять прижался к волосам и руки скользят вверх по спине, чтобы сомкнуться еще крепче. Прямо под ухом, в широкой груди рождается низкий стон, от которого загорается кровь в моих жилах и свиваются невидимые змеи внизу живота. Слишком много огня.
- Балрога мне в братья! – шиплю, пытаясь успокоить свое бешенное сердце.
- …не выражайся… – бормочет мне в ответ, даже не просыпаясь.
Наверное, ему снюсь именно я. И этот человек даже разрешения обнять спрашивает, а у самого буря внутри. И пахнет от него приятно, как нагретой травой из моего сна. Особенно сильный запах идет от открытой кожи. Бездумно тянусь, чтобы вдыхать травяной аромат, прикасаясь губами к горячей шее. Еще немного – и я не пойду домой, а воздух заполнит красный ветер.
Звон будильника из соседней комнаты ломает мои коварные планы. Стив убирает руку, чтобы шарить ей в воздухе в поисках поганого механизма.
- Эм… с добрым утром что ли, мон шер. – шейные мышцы под губами напряглись. – Я воспользуюсь ванной?
- А, да… конечно, Аста. Кофе?
Когда я вернулась, вытирая лицо полотенцем, Стив уже был на ногах и ничего не выдавало в нем того огня, что заставлял его сжимать меня в сильных руках. Даже глаза отводил, когда кружку протягивал, а при передаче мне рисунка что-то порывался сказать и тер запястье.
- Скоро Тони Старк сделает мне новую броню и ее надо будет проверить в деле. Директор Николас Джозеф Фьюри предлагал как-то раз присоединиться к вам на время. Пожалуй, я приму его предложение Договора, как только Тони закончит работу. Передашь мои слова ему?