В Воклюзе его творчество переживает пору расцвета. «Там были либо написаны, либо начаты, либо задуманы почти все сочинения, выпущенные мною»{177}, — вспоминал позднее Петрарка. Он приступил к книге «Жизнь знаменитых мужей» — биографиям героев древности, начиная с Ромула. К этому труду он периодически возвращается на протяжении всей своей жизни. И здесь же он начал в 1338–1339 гг. латинскую поэму «Африка», посвященную его любимому герою — Сципиону Африканскому Старшему, одержавшему ряд блестящих побед во славу Рима, В подражание античной поэзии Петрарка пишет гекзаметром. Поэма изобилует рассуждениями, длинными речами героев, экскурсами в мифологию, видениями Сципиона, пророчествами относительно будущего, ожидающего Рим.
Но образ Лауры не отступал. Петрарка видит ее лицо, как он пишет Джакомо Колонна, и в густом лесу, и над ручьем, и в небе. Он продолжает воспевать ее в стихах.
Уединение не мешает Петрарке жаждать славы. Он сообщает нескольким друзьям о своем желании быть коронованным в качестве поэта — по примеру римлян, каждые пять лет короновавших на Капитолии лаврами победителя в поэтических соревнованиях. Ответ пришел скоро: 1 сентября 1340 г. Петрарка получил сразу два приглашения — из Парижского университета и от римского сената. Он предпочел, разумеется, Рим — «главу мира и царицу городов… где покоится прах древних поэтов»{178}, однако предварительно пожелал подвергнуть себя испытанию, избрав арбитром неаполитанского короля Роберта, известного как покровителя искусств. Роберт признал его достойным коронации. 8 апреля 1341 г. на Капитолийском холме при большом стечении народа римский сенатор, объявив его «великим поэтом и историком», присвоил Петрарке римское гражданство и надел на его голову лавровый венок.
В коронации Петрарка видел не только и не столько удовлетворение честолюбивых стремлений{179}, сколько торжественную церемонию, освящающую возрождение — после тысячелетнего забвения — культа поэзии. В письме Роберту поэт называет коронацию «несомненно, выдающимся деянием, отмеченным одобрением и радостью римского народа: обычай коронования лаврами, не только прерванный на многие века, но и вообще почти полностью преданный забвению… в наше время восстановлен под твоим руководством и с моей помощью»{180}.
В дальнейшем Петрарка лишь дважды, на сравнительно короткий срок, возвращается в Воклюз, вч «общество муз». В 1348 г., когда Петрарка находился в Вероне, «не ведая своей судьбы», из письма друга он узнал, что Лаура погибла от чумы, опустошившей в том году многие страны Европы. Еще долгие годы поэт продолжает воспевать ее, создав цикл стихов «На смерть мадонны Лауры».
Повержен Лавр зеленый. Столп мой стройный
Обрушился{181}. Дух обнищал и сир.
Чем он владел, вернуть не может мир
От Индии до Мавра. В полдень знойный
Где тень найду, скиталец беспокойный?
Отраду где? Где сердца гордый мир?
Все смерть взяла…
Петрарка этих лет — не только поэт и ученый. Порой, отрываясь от занятий, он принимает участие в бурных политических событиях. Этот период можно назвать годами странствий: Петрарка живет то в Парме, то в Падуе, но часто отправляется и в другие города Северной и Средней Италии, выполняя дипломатические поручения синьоров, на службе которых он состоял. Однажды, по дороге в Рим, он посетил Флоренцию — родину своего отца, но последовавшее вскоре предложение флорентийцев переехать туда, получив конфискованное у отца имущество, отверг.
В 1353 г. он поселился в Милане, который был опасным врагом Флоренции, у самого могущественного из итальянских тиранов — архиепископа Джованни Висконти. Это неожиданное для его друзей решение вынуждает его оправдываться перед ними. Он уверяет их в письмах, что ничто не угрожает его независимости. Джованни Висконти он называет «справедливейшим синьором», пишет, что этот «величайший из итальянских синьоров…обещал мне в огромном и многолюдном городе уединение и досуг. По этой причине я уступил, но с условием, что в моей жизни ничего не изменится, а в моем доме изменится лишь немногое, — не больше, чем это необходимо, чтобы остались неприкосновенными моя свобода и покой»{182}. Отчасти это верно. Петрарке удавалось субъективно не слишком сильно ощущать зависимость от Висконти и других тиранов и вести образ жизни, необходимый для его творчества, как-то примиряя главное — свои занятия — со службой синьорам. Ибо поручения последних он все же выполняет. В течение восьмилетнего миланского периода он ведет переговоры о мире между Миланом и Генуей, в 1356 г. отправляется в Прагу послом к германскому императору Карлу IV, едет зимой 1360/61 г. в Париж с миссией от Галеаццо Висконти к французскому королю.