— Что ты сказал? — переспросила я дракона.
Глава тридцать третья
ДЕНЬ ТЯНУЛСЯ…
День тянулся и тянулся, вечер никак не наступал. Драконы, и вместе с ними золотой, парили над горами. Даже поговорить было не с кем.
Я на сто рядов перетрясла и пересмотрела свой мешок, надула шкуру так, что она только гудеть, как кожа на барабане, не стала. Натаскала гору хвороста для костра.
Драконам было хорошо — они кувыркались в наколотых на пики гор облаках, то выныривая из них, то прорезая насквозь, то зарываясь в облака с головой и играя там в прятки.
День все тянулся.
Наконец солнце скатилось к западу, протянуло длинные тени, в ущелье сразу стало темно и холодно, лишь равнина все еще светилась.
Вернулся золотой дракон.
— Садись, — сказал он просто. — Пора.
Я опять обвязала его шею веревкой, надеясь, что издалека ее незаметно и общего впечатления она не испортит. Села.
Остальные драконы уже летели к крепости.
Пока я не ощущала в себе никакой ненависти, никакой силы — только боязливое любопытство. И очень разволновалась на этот счет.
— Не спеши, — успокоил меня дракон. — Все придет. Мы приблизились к Пряжке.
Драконы немного покружили над ней и рядком уселись на северную стену. Их разноцветье очень ее украсило.
Золотой дракон тоже сделал один круг. Затем не спеша, мощными размашистыми движениями стал врезаться в воздух, набирая высоту. Сидя на его шее, я разглядывала удаляющуюся крепость, квадратик военного лагеря неподалеку, горы и степь.
Поднявшись так высоко, что крепость стала не больше носового платка, а лагерь превратился в грязное пятнышко рядом с ней, дракон начал медленно и плавно снижаться.
Здесь было холодно, свистел зимний ветер. Но тепло тела золотого дракона не давало мне превратиться в ледышку.
Зато с такой высоты многое действительно оказалось несущественным.
— Смотри на Пряжку! — попросил дракон.
Мы снижались, и крепость становилась все больше.и больше.
Наконец под крылом дракона промелькнул обугленный Перст, серая северная стена с застывшими на ней драконами.
Он спустился еще ниже, и вот мы закружили над оградой-Кольцом, я видела пустые окна Главного Корпуса, сад, заросший боярышником, казармы, храм…
…Вспомнилось, как привезли нас сюда, смертельно напуганных, измученных тяжелой дорогой и голодных, сгрузили, как ягнят, у второй казармы и повели под конвоем в Пурпурный Зал.
Как раздели, отобрав все, напоминающее о доме. Выдали казенные наряды и присвоили каждой личный номер.
Как мы путались поначалу, не в силах запомнить свои номера, а в нас вколачивали и вколачивали их, добиваясь, чтобы от зубов отскакивало: "Двадцать Вторая РА, первая группа, первый поток, первый набор".
Как потянулись дни, заполненные пустотой, холодом и ложью, как капали слезы по ночам.
Как шли, меняя друг друга, однообразные зимы, весны, лета, осени, накручиваясь на ось Перста, как пряжа на прялку.
И словно зацепленная кружащим драконом, начала разматываться обратно та шершавая ниточка, опутывая меня, пришла та застарелая ненависть, родившаяся в минуту, когда ноги мои впервые коснулись плаца у второй казармы. Каждый прожитый здесь день лег тяжелым кирпичиком на душу, запылал внутри меня мой номер, к которому я даже привыкла!
Дракон молчал, ни о чем меня не спрашивал, ничего не подсказывал, лишь все быстрее кружил вокруг Пряжки.
Начали сниматься с северной стены и остальные драконы, встраиваясь в эту молчаливую круговерть.
Мелькали перед моими глазами стены крепости, пустые окна Корпуса, бойницы Перста.
Все тяжелее давила на меня Пряжка, туго спеленывая, погребая под собой.
И наконец родилось то, что так ждали от меня драконы:
— Я ненавижу тебя, Пряжка!!! — закричала я во весь голос, неимоверным усилием сбрасывая с себя эту тяжесть, вырываясь из пут. — Ненавижу тебя! Ненавижу!!!
Первый залп пламени вырвался из пасти золотого дракона, поджег Главный Корпус. Вслед за ним стали изрыгать ливни пламени на крепость другие драконы.
Пылал боярышник в саду, пылали крыши казарм, пылали деревянные перекрытия на крепостных стенах.
— Ненавижу тебя, ненавижу! — уже не кричала, а стоном стонала я от детской обиды за то, что чужая воля распоряжалась моей жизнью, обламывая под себя, склоняя и подчиняя.
Бешено кружащиеся драконы подхватили мой стон, превратив его в свой крик.
Горящая Пряжка замерла, противостоя этому крику, но потом вдруг лопнул, вдребезги разлетелся Перст, усеивая своими обломками все вокруг. И началось…