-Лучше?- заботливо спросил мужчина.
Я чуть заметно кивнула.
-Что случилось? Рассказывай и может быть,-пауза, -Может быть я что-нибудь придумаю.
Я с надеждой посмотрела на него, в ответ он утвердительно кивнул, и я рассказала ему все. Теперь два человека в больнице полостью знали мою историю. Мужчина встал и задумчиво прошелся по комнате, уставив свой взгляд вниз и скрестив руки за спиной.
-Знаешь, -сказал он,- Я могу тебе помочь. Я с ним поговорю, и он от тебя отстанет. Такой вариант устраивает? Извини, в остальном мои руки связаны.
Я кивнула. Пусть так.
Прошла неделя. Я вернулась обратно в детдом. Ребята стали обходить меня за километр, воспитатели не спускали с меня призирающих глаз. Я дома. Саша ко мне не подходил. Карина все еще в больнице. Меня после того случая наказали, я стала ежедневно убирать комнаты, бесплатная техничка. Но мне было все равно, главное, что поблизости не было никого из других детдомовцев.
Однажды я в очередной раз мыла полы в комнате. Комната была маленькая, всего три кровати и я радовалась, что управлюсь быстро и опять буду вольна сама себе. Вдруг я услышала приближающиеся шаги. Дверь со скрипом открылась, впуская старших. Швабра выпала у меня из рук. Среди них был Саша и два незнакомых мне парня из его группы, лет семнадцати. Он зло усмехнулся и быстрым шагом направился ко мне. Я стала отходить назад, пока не уперлась в стену. Парень стремительно приближался, пока не достиг меня. Схватив одной рукой за горло, он прижал меня к стене. Другие пацаны держали мои руки, чтобы я не смогла выбраться. Я старалась держаться спокойно, лишь хрипела, Саша сжал горло, так что дышать стало тяжело. Он коварно улыбнулся и прижал меня своим телом к стене. Другая его рука скользнула по моей талии и еще сильнее прижала к себе. Я не могла пошевелиться. Потом он медленно приблизился ко мне и прошептал: «Моя». У меня сжалось все внутри. Рациональная часть моего разума отступила, отдавая место неукротимому ужасу. Его глаза смотрели на меня, ярко зеленые. Улыбка столь кровожадная и жестокая блистала на его лице, придавая ему уверенный и решительный вид. Я почувствовала, что сердце вырвется из груди. Я почти перестала дышать от ужаса.
-А сердечко то стучит,-усмехнулся парень. Он приблизился и властно, жестоко накрыл мои губы своими. Никогда себя так мерзко не чувствовала. Его рука перешла с горла к голове, и он нагло прижал меня ближе к себе и продолжал целовать. Слезы предательски потекли из глаз. Жестокий, властный поцелуй, пытаясь протиснуться сквозь мои крепко сжатые губы. Обойдется. Я и зубы сжимала, так что челюсти заныли. И вдруг ладонь Саши до того лежавшая на талии и с силой прижимавшая меня к себе прекратила это действие и меня неожиданно дернули за волосы. Я вскрикнула! Он добился желаемого.
И получил прокушенную губу.
Пока он, отпрянув от меня, ругался, так что даже у глухого уши бы завяли, я зло отплевывалась от его крови. Отпустившие меня парни уже ржали во весь голос.
-Горячая девочка,- усмехнулся один из них, на что Саша уставился на него испепеляющим взглядом. Потом этот взгляд достался мне. Я злорадно улыбнулась. Его глаза разгорались пламенем, ноздри расширились, дыхание стало тяжелым и прерывистым, он был в бешенстве. На что я продолжала улыбаться. Сделав один большой шаг, он в момент встал передо мной. Схватив одной рукой за подбородок, он заставил меня посмотреть ему в глаза. Другой схватил меня за локоть и резко сжал, впиваясь ногтями в кожу. Внутри меня все закричало, но внешне я осталась спокойна, только взгляд пылал гневом и отвращением.
-Да как ты посмела, маленькая соплячка?- прошипел парень.
Я проигнорировала, остальные парни из сотрудников превратились в зрителей и теперь молча стояли в стороне, ожидая моих дальнейших действий. И они дождались. Я согнула колено. Парень скривился, но промолчал. Меня он отпустил, вместо этого согнулся, пытаясь заглушить боль. Я не теряя ни секунды, выбежала из комнаты.
Как и следовала ожидать, на меня приписали еще одно нападение, но это ограничилось предупреждением и отсидкой в изоляторе.
Я сидела и неподвижно смотрела в одну точку. Внутри все кипело от пережитых эмоций, среди них были и отвращение, и радость. Отвращение из-за поцелуя, радость из-за того что ответила. Во рту сохранился привкус его крови, как бы я от него не пыталась избавиться. Губы опухли.
В изоляторе я провела два дня, потом вернулась в свою комнату. Взгляды стали еще презрительней, а попытки задеть еще коварнее. Я продолжала игнорировать, держа непоколебимое спокойствие.