В Боливии, как и в граничащих с ней провинциях Перу, проживают в основном индейцы племени аймары. Мужчины на лицо неотличимы от индейцев кечуа, но боливийских женщин сразу узнаешь – они посуровей на вид и все непременно в таких крохотных шляпках-котелках а-ля Чарли Чаплин.
Приметив особо колоритную «мадам», начинаю «охотиться» – ловить момент для снимка. Это непростая задача, так как боливийки не любят, когда их фотографируют и, как правило, либо отворачивают лицо, либо убегают. Эх, и эта убежала!
Что ещё мы заметили? Если в Перу не менее 80% туристов пенсионного возраста, то здесь, в Боливии наоборот, в большинстве молодёжь (в основном альпинисты и велотуристы). Похоже, что мы в Ла-Пасе из иностранцев самые – хотел написать «старые», но спохватился, – возрастные.
Как мне показалось, люди в Боливии подружелюбней, почестней, чем в Перу. Правда, посещение рынка ведьм меня повергло в ужас. Более мерзкую картину трудно вообразить. До сих пор не могу отделаться от ощущения, что соприкоснулся с самым отвратительным проявлением человеческой натуры. Представьте себе десятки магазинчиков, на прилавках которых лежат сотни скрюченных эмбрионов самых разных животных (среди них я опознал лишь младенцев лам с широко раскрытыми, удивлёнными глазами), высушенные лягушки, шкуры змей, хвосты, лапы, копыта диких зверей и домашних животных… На это скопище безвинных жертв не только глядеть, но даже, закрыв глаза, стоять рядом невыносимо. Тягостное впечатление усугубляет тяжёлый, вязкий дурман, исходящий от дымящихся на стойках ароматических палочек.
Через минуту нам с Эмилем стало так плохо, что мы покинули это место почти бегом. Потом я ещё много дней с трудом сдерживал подступавшие при одном воспоминании о рынке ведьм приступы тошноты.
Поражает количество стражей порядка в городе: они на каждом шагу. Половина из них – женщины. Экипированы по полной программе, а порядка всё равно маловато. Позже в Чили мы не видели ни одного полицейского, но, что удивительно, порядок безупречный. Вспоминается тамошний водитель микроавтобуса, который остановился среди бескрайних барханов перед бессмысленным, на мой взгляд (вокруг на многие километры ни одной машины и ни одного пешехода), знаком «STOP».
Автомобили в Боливии в основном японские: Тойоты, Хюндаи и Мазды. Изредка встречаются европейские Фольксвагены, Рено, Пежо. Ещё реже – американские громилы. Наших же практически нет. Пару раз встретилась лишь «Нива».
Многие туристы едут в эту страну, чтобы побывать в Тиаунако – районе, где сохранились следы цивилизации, существовавшей задолго до инкской (1500 лет до н.э. – 900 лет н.э.). Её представители в совершенстве умели обрабатывать камни, металлы, знали геометрию, астрономию, возводили огромные здания и пирамиды. Судя по тому, что найденные там скульптуры отражают все виды рас, населяющих нашу планету, можно предположить, что это государство посещали жители и других континентов. Мы узнали об этой, мало известной у нас, цивилизации слишком поздно – когда уже были на пути в Чили.
Не добрались мы из-за удалённости и до уникальной староверческой русской общины, обосновавшейся в деревне Тоборчи возле городка Санта-Круз. Возможно, это удастся сделать в будущем.
САЛАР-ДЕ-УЮНИ
Утром едем в городок Уюни, расположенный в самом безлюдном районе плато Альтиплано. Неподалёку от него раскинулся крупнейший солончак нашей планеты – Салар-де-Уюни (огромная соляная пустыня диаметром в 100 километров), таящий в себе десятки миллиардов (!) тонн чистейшей каменной соли. Этот соляной склад может удовлетворять потребности всего человечества не одно столетие.
В эти края ещё не добрался асфальт, а грунтовка такая раздолбанная, что невольно вспоминается родимое бездорожье. Окружающие пейзажи тоже не радуют: однообразная, безжизненная, белёсая от висящей в воздухе пыли пустыня, покрытая пластиковыми бутылками, обрывками полиэтиленовых пакетов и всевозможным рваньём – чем ближе к селению, тем этого «добра» больше.
Сам городок Уюни оказался размазанным на плато одноэтажным блином. В центре он ещё пытается произвести впечатление: яркие вывески, разноцветные фасады, несколько покрытых пылью деревьев и даже пятиметровая сюрреалистическая фигура женщины, сваренная… из ржавых обломков паровоза. Отойдёшь чуть в сторону – и панорама сразу приобретает уныло-глиняный, пыльный вид.