Подойдя к гейзерам поближе, даже сквозь толстую подошву горных ботинок ощутил дрожь от беснующейся в подземных резервуарах кипящей воды. Вырывающийся из десятков жерл пар громоздил к небу белоснежные башни, вальяжно расплывающиеся в вышине. С восхищением наблюдая за самыми активными гейзерами, не забывал фотографировать их.
Когда напор кипящей в каменной утробе воды иссякал, гейзеры затихали. На короткое время воцарялся обманчивый покой. Один такой «задремавший» гейзер, когда я заглянул в его жерло, выстрелил в лицо изрядную порцию кипятка. Слава богу, реакция не подвела – успел отпрянуть.
Почва вокруг этих природных «фонтанов» вся в солевых наплывах. Толстых и прочных – у старых, тонких и хрупких – у молодых. Наступив на них, человек рискует провалиться в кипяток. Поэтому «желторотых» лучше обходить стороной. (Несколько лет назад двое неосторожных туристов всё же сварились в кипящей воронке.)
После завершения знакомства с первой долиной гейзеров, поехали ко второй, расположенной километрах в трёх за холмистой грядой. По дороге несколько раз вспугивали табунки викуний. Мне посчастливилось заснять (по моей просьбе специально остановились) схватку двух бычков за самку. Они яростно колотили друг друга наотмашь головами на длинных шеях, а она стояла неподалёку, наблюдая за ходом поединка.
Во второй долине гейзеров поменьше (не более пятидесяти), зато они мощнее и зрелищнее. Самый крупный в период наивысшей активности выбрасывал толстенный (с метр в диаметре) столб кипящей воды на высоту метра три-четыре, а клубы пара от него упирались в тёмно-тёмно-синий небосвод семидесятиметровым столбом. Потрясающее зрелище!
У каждого гейзера свой характер, свой режим, свой голос. Одни ревут с угрозой, другие урчат или потихоньку посвистывают, третьи взрывные: то вялые – их чуть слышно, то вдруг начинают бесноваться. Самые неугомонные трудятся круглые сутки без остановки.
Налюбовавшись этим чудом природы, спускались к пустыне уже по другой, южной дороге. На склонах гор повсюду шныряли лисы в пышных серо-жёлтых шубах – под цвет местности: ищут мелких грызунов. У викуний тоже защитная окраска: когда они не двигаются, то на фоне камней их сложно разглядеть.
У хиленького, едва сочащегося ручья щипало зелёную травку стадо лам. Пасущие их гаучо, увидев нас, радостно замахали руками, приглашая к «столу». Шашлык из мяса ламы был до того вкусный (сочный, нежный, с кисло-сладким привкусом), что я попросил добавки.
Хотя пустыня Атакама и считается самой сухой на Земле, кактусы тем не менее кое-где растут: необходимую влагу они получают из воздуха. Единственное дерево, изредка встречающееся среди этих песков и камней, – тамаруго – дерево наоборот. Его корни в десятки раз мощнее и длиннее, нежели ствол и ветви. Если растёт тамаруго, значит, в этом месте под песками есть вода. Бери лопату и копай – рано или поздно доберёшься до неё.
Вечер в Сан-Педро был отмечен кошмарным ЧП: у Эмиля украли фотоаппарат. Из всего длинного перечня возможных неприятностей для путешественника – это самая тяжёлая и невосполнимая утрата. Тем более на исходе экспедиции. В магазин Эмиль вошёл с фотоаппаратом, а вышел без него…
ВУЛКАН ЛАСКАР
Завтра восхождение на грозный и печально известный вулкан Ласкар – самую активную «коптилку» в Чили. Особенно «славно» он потрудился в 2006 году, накрыв пеплом ещё и половину Боливии.
Чили богата вулканами. Только действующих пятьсот! В их числе и самый высокий на Земле – Охос дель Саладо. Его рост – 6 893 метра! А вообще-то, среди вулканов, включая спящие, самый рослый – его аргентинский сосед Аконкагуа. Правда, он выше всего на 69 метров.
Ласкар состоит из шести кратеров. Высота самого активного – 5 592 метра, а самого высокого – 5 719.
Перед восхождением решили себя побаловать едой. Заказали на ужин столько, что пришлось усиленно работать челюстями на протяжении двух часов! Порции-то здесь не в пример нашим: антрекот в два пальца толщиной и в две ладони шириной, гарнир из тёртого маиса и жареных томатов с перцем, напоминает вулкан в миниатюре. Салат с авокадо был не меньшего размера. Но это не всё: я съел ещё полную тарелку «сопо» – супа и с десяток кусков «пана» – хлеба. Кстати, о хлебе. В Южной Америке он, слава богу, повсеместно вкусный, но в каждой стране отличается по форме. В Боливии – это круглые булочки. В Перу – пустотелые треугольники из пресного теста. В Чили – слоёные лепёшки, тоже пресные.
Эмиль свой ужин так и не одолел. Я же предавался чревоугодию с редким наслаждением. Щурясь от блаженства, смаковал каждый кусок.