Доминго похвалился нам, что на самом высоком холме его участка уже много десятилетий наблюдается необъяснимое явление – громадные, размером с дом, «ползающие камни». Спустившись за несколько лет в ложбину, они за такой же срок заползают обратно на самую макушку. Мы с улыбкой переглянулись, но не стали оспаривать его легенду.
Возвращаясь в Эль-Калафате заметили необычную группу камней светло-серого цвета, на которых были разбросаны… коричневые шляпы. Остановились. Подошли поближе, пощупали – действительно, шляпы из коричневого мелкозернистого камня. Ощущение, будто это грибы, растущие на серых глыбах. Некоторые из них ещё совсем крохотные, а иные уже выросли до размеров обычной широкополой шляпы. И «шляп» этих здесь уже десятка три, а «зародышей» в разной степени вызревания – того больше. Вот очередная загадка природы Южной Америки!
Вскоре с боку от дороги увидели стайку гуанако. Немного отбежав, они принялись щипать пожухлую траву, то и дело, с любопытством поглядывая на нас. Ножки точёные, как у скаковых лошадей, длинная шея напоминает жирафью. Большие, широко раскрытые глаза придают их милым мордочкам удивлённое, почти детское выражение.
Спустившись к ледниковому озеру Лаго-Архентино, проехали по совету Даминго к ранчо, на котором разводят овец. Пасти их хозяевам помогают неказистые собачки: они не дают подопечным далеко разбредаться и по команде гонят отару туда, куда прикажет гаучо. Самого крупного барана пёсики вдруг отсекли и загнали под навес, где его поджидал стригаль в белой рубашке с цветистым платком на шее. Он показал нам, как в этих местах стригут овец.
У нас в Башкирии, да, наверное, и по всей России, это делается по другому. Берут барана, связывают задние и передние ноги. Потом валят его на землю. Один человек держит бьющееся в ужасе животное, а второй стрижёт ножницами. Бедный баран вырывается, истошно блеет. В итоге к концу этой экзекуции все трясутся от нервного и физического напряжения.
На просторах же Патагонии эта процедура протекает мирно и спокойно. Пастух берёт барана за передние ноги и подтягивает его к себе так, чтобы спина животного оказалась прижатой к его животу. После этого делает резкий рывок вверх – р-раз! От такой встряски баран почему-то сразу отключается – засыпает. Пока он «спит», мастер быстро состригает всю шерсть электрическими «ножницами». Через несколько минут баран начинает шевелиться, вертеть головой. В конце концов, вскакивает и голенький, бежит в отару. Фантастика!
Почему бы нашим крестьянам не перенять столь простой и эффективный способ? Вес состриженной шерсти удивил – шесть килограммов! Причём волоски столь плотно прилегают друг к другу, что пласт шерсти выглядит так, словно перед нами снятая целиком шкура.
Пока наблюдали за работой стригаля, появились и стали плавно кружить над нами три кондора. Растопыренные веером и слегка загнутые вверх маховые перья придавали им сходство с чёрным блестящим планером. Отара сразу заволновалась, сбилась в плотную кучу. Эх, до чего глупые создания! До сих пор не возьмут в толк, что кондоры для них не опасны – они ж питаются только падалью.
Сегодня едем в царство белого безмолвия – к мощным ледникам Эль-Калафате. По дороге обогнали летящую над озером стаю розовых фламинго. Их было так много, что в какой-то момент возникла иллюзия, будто мимо нас проплывает подсвеченное восходящим солнцем облако.
На заросших жёсткой травой и колючими кустами холмах спокойно разгуливают викуньи. В связи с полным запретом охоты, они совершенно утратили страх перед людьми.
Когда идущая по берегу бирюзового озера дорога упёрлась в залив, мы пересели на катер и поплыли между айсбергов к одному из самых крупных на планете глетчеров – леднику Перито-Морено (его толщина местами достигает 700 метров).
Он «стекает» с Анд широкими лентами по трём соединяющимся у озера ущельям со скоростью два метра в сутки. Край ледника обрывается в воду отвесной шестидесятиметровой стеной. От неё время от времени с грохотом отваливаются многотонные глыбы. Иные такие крупные, что снопы брызг взлетают на десятки метров, а от места падения долго расходятся кругами высокие волны.