У гуанако, наиболее сильных и выносливых в этом семействе, волос чуть толще. Самые многочисленные представители семейства – альпаки, очень похожи на длинноногих овец. Они источник не только шерсти, но и великолепного мяса.
Ламы – намного крупнее своих родственников и шерсть у них погрубее. Их используют в основном как вьючных животных. При этом вес поклажи не должен превышать 30–40 килограммов. Если больше – лама ложится и не встаёт, пока не уменьшат груз до установленной ею самой «нормы».
Перевал через водораздел (его именуют «Окно Колки») распологался на отметке 4710 метров! Тут всё ещё стоят хорошо сохранившиеся древние жилища индейцев племени кечуа. Они похожи на башкирские юрты, только сложены из плитняка.
Выйдя пофотографировать отроги самой молодой на планете горной системы, с наслаждением вдыхаем чистейший воздух, настоянный на травах, и любуемся бескрайностью зубчатой панорамы.
От переполнявшего сердце восторга и ошеломляющей высоты я представил себя птицей и, взмыв в поднебесье, мысленно полетел над разбросанными в диком беспорядке кряжами, ущельями. Эмиль от избытка эмоций декламирует Тютчева:
«Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик –
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык…»
От романтического «полёта» меня отвлекла севшая на голову пичуга. Весело присвистнув, она дёрнула волосок. От неожиданности я взмахнул рукой. Отважная птаха перепорхнула на камень и принялась возмущённо отчитывать меня за бестактность…
Спускались в долину реки Колка по головокружительному серпантину. Тут повсюду густой лес. После бесконечных песчано-каменных пустынь такое буйство зелени шокирует.
Из-за резкого сброса высоты, в затылке запульсировала нарастающая боль, подступила тошнота. Кто-то из сидящих сзади, попросил водителя сделать остановку. Все обрадовано поддержали.
Воздух вкруг нас звенел от трелей птиц. Я попытался сфотографировать дружную стайку жёлто-зелёных попугаев, но мне никак не удавалось приблизиться к ним для хорошего снимка. Только «прицелишься» в окно между деревьями, как они упорхнули. После трёх неудачных кадров аккумулятор фотоаппарата «сдох». Чтобы смочить его контакты (это иногда помогает сделать дополнительно пару-тройку кадров), присел на камень. На его чёрной и довольно гладкой поверхности внимание привлекли незатейливые фигуры. Заинтригованный, обследовал валун со всех сторон. На противоположной разглядел изображения оленей и пумы. Все в стремительном беге. У пумы особенно тщательно прорисованы оскаленная пасть и закрученный в спираль хвост.
Единственное изображение человека представляло собой прямоугольное туловище с массивной головой и широко раскинутыми руками. В одной из них что-то вроде шара (камень?). Чтобы заснять валун с рисунками я позвал Эмиля. Подойдя, он с изумлением стал рассматривать камень и хвалить меня за наблюдательность. Нащёлкав на его аппарат достаточное количество кадров, с азартом принялись обследовать соседние валуны и сам склон. Ко всеобщему воодушевлению, обнаружили в скальном обнажении вход в пещеру, заваленную в глубине громадными глыбами когда-то рухнувшего свода. Из щелей тянуло холодом и сыростью. Всё это было крайне интересно, но водитель сигналами торопил – надо было успеть засветло добраться до городка Чивай.
КАНЬОН КОЛКА
В симпатичном, окружённом заснеженными пиками Чивае живут только индейцы. Как и большинство жителей этого края, они говорят на языке кечуа. Все женщины в национальных костюмах. И это не для туристов. Хотя, на мой взгляд, несколько шерстяных юбок и мелкая плосковерхая шляпа мало удобны для постоянного ношения. Но традиции сильнее. Поклажу (любую – от детей до хвороста) они переносят в заплечных платках. Мужчину с грузом мы видели всего один раз: тот тянул на стройку длинную связку ржавой арматуры.
Несмотря на то, что городок расположен на высоте 3650 метров, центр утопает в цветах и украшен фонтаном. Правда, действует он только по праздникам.
Нехватка кислорода особенно ощущается при подъёме и быстрой ходьбе. Голова сразу заполняется нестерпимой пульсирующей болью. Аппетит нулевой – пищу «заталкиваю» силком и то лишь из-за необходимости подзарядить организм. Пожевал по совету хозяина гостиницы длинные острохвостые листья коки, но облегчения не почувствовал, лишь щека слегка онемела.
Побродил по рынку. Чего здесь только нет! Одной картошки с десяток сортов. А всего её в Перу двести разновидностей! Есть даже размером с горох. Картофель индейцы любят и собирают два урожая в год. На прилавках – кабачки, тыквы, маис, зёрна какао, кофе, томаты, арахис, перец, папайя. Родина всех этих даров – земля инков!