Страшной показалась птица, но вот что удивительно. Трясогузка, хоть и мала птаха, но то ли чувствовала, что мы рядом, то ли знала, что дома и родные стены помогают, а только ничуть виду не подала, что испугалась. Повернулась к налётчице и спокойно так шажок вперёд сделала. Клювик-то остренький, сама вся гладенькая, аккуратненькая против взъерошенного противника, зависшего в воздухе. Ну, тот и отлетел, да не совсем, а что бы сделать круг и снова напасть.
Если бы были у трясогузки уши, я бы сказал, что она и ухом не повела на второй налёт. Так же невозмутимо сделала ещё шажок вперёд, и как ни трепетали устрашающе крылья обидчика, а пришлось опять улетать. Но бой не закончен. Пошла неуёмная птица на третий заход. «Фр-р-р, фр-р-р», — шумят крылья, распущенные парусами, да что уж там, никто их не боится. Трясогузка даже не покачнулась, ни шагу назад не отступила, вперёд и только. Так обидчик и улетел ни с чем.
А мы стояли, как зачарованные, глядя на нашу прекрасную смелую трясогузку. Честное слово, на такого хозяина и работать приятно. А вы говорите в городе лучше. Нет — только на природе.
Сказка о том, как работник нового русского наказал
Встретились как-то в разгар перестройки на Пушкинской площади работник подмосковного совхоза-миллионера и будущий новый русский. Тогда часто собирались люди в Москве посудачить о том, что в стране происходит и чего можно от перестройки ожидать. Все вокруг говорят, старое ругают, а что впереди будет, вроде, никто и не знает.
— Чую я, — говорит работник, — ничего хорошего для народа из этой затеи не выйдет.
— А почему? — возражает будущий новый русский. — Хорошая жизнь для всех ожидается.
— А что может быть хорошего при капитализме? Бедный будет гнуть спину на богатого. Вот ему и будет хорошо.
— Ну, зачем же так? — опять не согласился будущий новый русский. — Я буду получать хорошие деньги. Вы придёте ко мне сделать что-то, и я вам тоже заплачу хорошие денежки. Вот и окажутся все довольны.
— А почему вы решили, что я к вам приду, а не вы ко мне? — поинтересовался сразу работник.
— Это уж как получится, — рассмеялся будущий новый русский. Но он-то знал, как получится.
Так оно и вышло. Закончилась перестройка тем, что будущий новый русский скупил за бесценок заводики, фабрики, земли бывших колхозов, создал крупные корпорации, положил крупные деньги в зарубежные банки и стал теперь не будущим, а настоящим новым русским, что по заграницам разъезжает, да долларами постели себе устилает, чтоб спать было мягче.
Но вот купил он себе однажды по случаю земли бывшего совхоза-миллионера, который на после перестроечных хлебах полностью разорился оттого, что продукцию его не стали покупать, а завозили в Москву всё больше те же товары из разных америк и англий.
Приехал новый русский к себе в поместье в разгар летнего сезона. Видит — клубника уродилась отличная. На всех кустах ягоды алыми боками красуются, сами в рот просятся. Да так много кустов на делянке, что часами ходить можно, все не обойдёшь, а тут собирать надо. Ну, новый русский работать в хозяйстве не привык, вот и кликнул работника в помощь. Да так случилось, что того самого, с которым на площади Пушкина несколько лет тому назад разговаривал.
— Помоги, — говорит, — клубнику убрать, а я тебе хорошие денежки заплачу, как обещал.
— Помочь, оно, конечно, можно, — сказал работник. — А как расплачиваться будем, повременно, али сдельно?
— Что ты, что ты? — рассмеялся новый русский и замахал руками. — Повременно платить не буду. Я хорошо учился в школе и помню сказку о попе и его работнике балде. Договоримся платить за каждый час работы, а ты будешь на печи лежать и ничего не делать. Так я не согласен. Готов платить за сделанную работу.
— Сдельно, значит?
— Только так.
Работник не возражал, но задал новый вопрос:
— А как убирать будем, подчистую или избирательно?
— Теперь говорят «альтернативно», — решил поправить его грамотный новый русский.
— Не важно, как у вас говорят, важно, как убирать будем, — резонно заметил работник и почесал у себя за ухом.