В рамках этих подходов отчетливо просматривались два основных направления.
Во-первых, борьба за максимальное сокращение бюджетных расходов. Для решения этой задачи еще в прежнем правительстве под руководством А. Чубайса была создана специальная комиссия по сокращению бюджетных обязательств. При С. Кириенко руководство этим органом перешло к Б. Немцову. Кроме того, новый премьер пытался реанимировать деятельность ВЧК. Параллельно, как и в 1997 году, правительством осуществлялся 26-процентный секвестр расходной части бюджета. Сокращение бюджетных расходов С. Кириенко проводил в сочетании с неукоснительным возвращением большинства долгов по зарплатам и пенсиям; Решения по выплатам части задолженностей шахтерам Заполярного и Дальневосточного бассейнов, а также поручение МПС изыскать внутренние резервы для обеспечения отдыха шахтерских детей — тому свидетельство.
Во-вторых, максимальное увеличение налоговых сборов и ужесточение санкций против неплательщиков. Сам С. Кириенко рассматривал ситуацию через призму сочетания «кнута и пряника»: предполагалось, что фискальные меры должны действовать в увязке с реструктуризацией прежней задолженности и некоторым снижением налогового бремени. Решение этой проблемы было невозможно без Государственной думы. Пока парламентарии приняли Бюджетный кодекс в первом чтении.
Политическая подоплека этого очевидна. Правительство С. Кириенко упорно стремилось к устранению дублирования своих действий в сфере экономической политики. Для этого ему необходимо было одновременно решить три взаимосвязанные задачи.
С одной стороны, новый премьер был заинтересован в уменьшении зависимости правительства от Государственной думы, тем более в условиях, когда парламентарии, проигравшие весенний раунд противоборства с исполнительной властью, непременно попытаются взять реванш осенью. И лучшего повода, чем рассмотрение бюджета, не предвиделось.
С другой стороны, необходимо если не устранить, то хотя бы ограничить воздействие со стороны президентской администрации, где вопросами экономической политики занимался А. Лившиц.
С третьей стороны, С. Кириенко, несомненно, будет избегать конкуренции и внутренней борьбы в самом правительстве, которую постоянно вел его предшественник В. Черномырдин.
Таким образом, одним из главных итогов правительственного кризиса представлялось существенное перераспределение полномочий между президентскими структурами и исполнительными органами власти. Суть его в том, что политические функции власти отныне целиком и полностью были сосредоточены в президентской администрации, а кабинету министров выдан карт-бланш на осуществление хозяйственно-экономической и социальной деятельности.
Отставка правительства В. Черномырдина, успешно завершившаяся эпопея с утверждением С. Кириенко в Госдуме новым премьером, формирование кабинета министров и возможное дальнейшее развитие политической ситуации в России оставались главными темами обсуждений среди аккредитованных в Москве западных дипломатов.
Решительные действия оправившегося от болезни президента Б. Ельцина были и оставались неожиданными для иностранных диппредставительств, что было продиктовано необходимостью регулярных конфиденциальных встреч между послами великих держав для обмена мнениями и выработки некоего общего видения событий.
Так, посол США Дж. Коллинз не сомневался, что отставка российского кабинета и все последовавшие за этим события были инициативой лично Б. Ельцина и преследовали поверхностную цель: напомнить всем, кто хозяин в доме. В то же время была и серьезнейшая подоплека: начать масштабное обновление всей системы исполнительной власти перед чередой общефедеральных предвыборных кампаний.
Западные дипломаты сходились во мнении, что Б. Ельцин в последние годы и месяцы воспринимал попытки политической конкуренции все более эмоционально. Конкретным поводом отставки В. Черномырдина, судя по всему, был его визит в США, где он выглядел уже чуть ли не без пяти минут президентом, а также неформальные встречи экс-премьера с представителями финансовой элиты, предлагавшей ему открыто и заблаговременно заявить о своих притязаниях на Кремль.
Прогнозировалось, что президент России и в дальнейшем так же жестко, в зависимости от состояния своего здоровья и возможностей политического маневра, будет обходиться с другими претендентами на высший государственный пост. Среди них на тот момент начинали все более котироваться Ю. Лужков и А. Лебедь. Однако сделать это будет непросто. Первый уже давно находился на выборном посту и пользовался беспрецедентно широкой поддержкой своего электората, а второй небезуспешно участвовал в избирательной гонке за губернаторское кресло в Красноярске.