Однако ни Париж, ни Рим, ни тем более Копенгаген, спасать лоскутную империю от развала не поспешили. Итальянцы так вовсе пригрозили возобновлением боевых действий, ведь перемирие заключалось с Австро-Венгрией, а теперь жалкий осколок былой империи пытается выступать от имени всех её частей. Наглецы, конечно, макаронники, но меня порадовали. Немедленно откликнулся со страниц официоза, «Российской газеты» где не без злорадства прокомментировал активность итальянцев: «По форме издевательство, но по сути верно, ведь нет более огромной Австрийской империи, есть маааахонькая Австрия. И с этим обитателям Шёнбрунна предстоит смириться»…
Русские корпуса организованно заняли Львов и Черновцы, неспешно забирая под руку Константина Буковину и Галицию. Разграничение было заблаговременно согласовано с венграми, на всё согласными ради дорогого союзника. Тем более в Будапеште проблем хватало, срочно формировался карательный корпус во взбунтовавшуюся Трансильванию. Граждане мадьяры явно не ожидали, что национальное самосознание проснётся и у прочих народов «лоскутной империи». Хорватия категорически не пожелала войти в состав Венгерской республики и также провозгласила независимость. А вот чехи и словаки в подавляющем большинстве сохранили верность Францу Иосифу и создали в городах дружины самообороны, которыми командовали немецкие офицеры. Меня такое поведение «чехособаков» не удивило, а соратники решили, что государь расстроился, потому и обругал столь затейливо братьев-славян. Да просто вспомнил о зверствах чехословацкого корпуса в Сибири в годы гражданской войны моей реальности. Но теперь хренушки, не пойдут Швейк и Гашек в атаку на русские позиции, без сильной Австро-Венгрии контролирующей Балканы, новообразованной Германской империи задираться с Россией нет никакого резона. Что и подтвердили чуть позже донесения разведки — Гогенцоллерны озаботили свой Генштаб концепцией стратегической обороны на Востоке и созданием неприступной «линии Блюхера»…
Генерал-лейтенант Легостаев, возглавивший российский Генеральный Штаб, представил подробный доклад об «освободительном походе» и просил отметить повышением в званиях отличившихся командиров частей, образцово сей поход исполнивших.
— Егор Павлович, я ваше представление, разумеется, подпишу и доклад внимательнейшим образом изучу, но скажите, как считаете, атакуют мадьяры хорватов? «Друзья» из Будапешта два десятка телеграмм прислали. Дескать, Загреб вошёл в сношения с Веной и мечтает задушить завоевания венгерской революции. Я то понимаю, что плевать хорватам и на Вену и на Будапешт. Но не хотелось бы наблюдать заваруху между частями бывшей империи. Вредно это для российских дипломатов, жаждущих закрепить усилия разведки и военных на Варшавском конгрессе. Вы через свои каналы подстегните атташе, чтоб притормозили излишне ретивых политиканов. Российский император, разумеется, приветствует независимость Венгрии, но главное для всякого освободительного движения — вовремя остановиться. Пускай военная разведка, много сделавшая для успеха венгерской революции, через своих агентов доведёт простую мысль до руководства Республики — Россия не будет ради Венгрии поступаться своими интересами. Даже несмотря на идею тамошних монархистов по преобразованию Республики в королевство и провозглашении королём великого князя Владимира Константиновича. Пускай Володька океаны покоряет, а не на Дунае в кораблики играется…
— Будет исполнено, ваше величество.
— И вот ещё что, я читал французскую прессу, военные агенты «лягушатников», в качестве наблюдателей входившие во Львов и далее, отмечают необычайно высокий уровень подготовки младшего офицерского и унтер-офицерского состава российской армии. Мы то понимаем, что среди унтеров больше половины выпускников Технических Императорских Училищ, которые вскоре чин прапорщика выслужат. Но отсюда вопрос — куда потом подпоручиков-поручиков девать? Не случится ли перекомплект обер-офицерами и замедление в чинопроизводстве и сегодняшний безусловный плюс аукнется лет через 5-10 как громадный минус. Ведь множество дельных офицеров можем потерять, не хватит на всех вакансий…
— Ваше величество, проблемы нет вовсе, три четверти новоиспечённых прапорщиков подают в отставку, переходя, как правило, на службу в компании имеющие дело с заокеанскими российскими колониями, или же в железнодорожное строительство либо инженерами, либо мелкими подрядчиками, поначалу работающими на «больших дядь». Да и прапорам тем редко кому за двадцать — вся жизнь впереди, будь то армейская служба или дела штатские…