Афинаида, дочь философа Леонтия, получившая в свое время прекрасное, однако языческое образование, в 421 году стала женой императора Феодосия II. В последующие годы у нее, в крещении ставшей Евдокией, произошла эволюция взглядов и представлений. В 438 году она приехала в Иерусалим и провела здесь почти год, оделяя щедрыми дарами наиболее чтимые святыни, а затем, около 442 года, снова вернулась сюда. Несомненно, что Евдокия находилась в тесном общении с аристократическими монашескими обществами, которые группировались вокруг Мелании Младшей и блаженной Павлы.
В палестинском монашестве мы впервые встречаем такой феномен, как почитание святых мест. Ведь в отличие от Египта Палестина богата на артефакты и памятники, связанные с жизнью Иисуса Христа. Более того, культ святых мест и Святой Земли в целом был главной специфической чертой палестинского монашества, и это нашло отражение в христианском культе в целом. Путешествие в Иерусалим в культурных традициях, так или иначе связанных с христианством, символически означает путь человеческой души; таким образом, земной Иерусалим предстает как отражение и прообраз Небесного Иерусалима.
Расцвет палестинского монашества совпал по времени с началом паломничества в Иерусалим со всех концов христианского мира. Особенностью местного монашества стала забота о миссионерстве. Все источники отмечают усилия местных подвижниц по обращению язычников. Так, прославилась племянница иерусалимского епископа (дочь его сестры Сусанны) Нина, ставшая христианской просветительницей Грузии. В значительной степени миссионерский уклон связан с Харитоном Исповедником (ум. 350-е), оказавшим не меньшее, чем Иларион Великий, а может быть, и большее влияние на становление палестинского монашества, поскольку он не столько опирался на египетские образцы, сколько исходил из местных условий.
В конце 405 года в Иерусалиме появился пресвитер Евфимий (ок. 377–473), пришедший из Метилена на Верхнем Евфрате и принесший особую практику периодического уединения в пустыне. Его усилиями в 411 году в Кутиллийской пустыне в районе Кумрана стал формироваться центр нового монашеского образования. Евфимий рассматривал киновийный монастырь в качестве обители для начинающих, из которой монахи со временем должны переходить в лавру с ее жизнью, близкой к отшельничеству. В 429 году Евфимий основал недалеко от Иерусалима свою первую лавру. Будучи сам восточным сирийцем, он собрал в свою общину сирийцев, каппадокийцев, египтян и даже «римлян». Об этом нам сообщает «Житие св. Евфимия», оставленное Кириллом Скифопольским.
В следующем поколении, как составная часть лавры и неизбежная подготовительная стадия, киновия была принята одним из самых выдающихся архимандритов палестинского монашества — Саввой (439–532) (авторство его «Жития» также принадлежит Кириллу Скифопольскому). За время своего служения Савва основал семь лавр. Наиболее известна лавра Саввы Освященного (Мар Саба), основанная в 483 году и получившая название Большой лавры; она расположена в долине реки Кедрон в 15 километрах к юго-востоку от Иерусалима. В начале своего существования эта лавра была населена 150 монахами-общинниками и 70 анахоретами. Для нее Савва составил первый церковный устав (типик), позднее получивший название палестинского, или иерусалимского. Под его руководством Большая лавра стала одним из центров духовной жизни Палестины. Она продолжила развиваться и сохранила свой авторитет и после смерти своего первого настоятеля.
Рассказы Иоанна Мосха свидетельствуют о том, что Иудейская пустыня и долина Иордана в конце V века буквально изобиловали обителями. В долине особое место занимали лавры Каламон и Пиргия. Этнический состав монахов в них был разнороден. В конце IV — начале V века видную роль играли выходцы с латинского Запада.
Иерусалимские монахини и монахи были тесно связаны с литургической жизнью местной церкви. В письме паломницы Эгерии отмечается, что «каждый день, еще до пения петухов, все двери храма Воскресения открываются, и не только все монахи и парфены (девственницы)… приходят в храм, но и миряне, желающие встать рано. С этого часа и до рассвета поются гимны и псалмы, а также и антифоны; после каждого гимна произносится молитва. Ежедневно вместе с монашествующими приходят по очереди по два или по три пресвитера, а также и диакона, и после каждого гимна и антифона они произносят молитву».
В Галилее женские монастыри возникали в основном в западной ее части, а также на северо-западном побережье Генисаретского озера и севернее, в сторону Финикии. Северо-Восточная Галилея в ранневизантийский период была заселена преимущественно иудеями. С Галилеей связана деятельность крупного писателя аскетической традиции Кирилла Скифопольского.
В Самарии, расположенной к югу от Галилеи, у горы Гаризим, находился религиозный центр самаритян — этноконфессиональной группы, исповедующей своеобразную версию иудаизма. Однако и здесь возник ряд христианских монастырей, в том числе женских.
Наконец, немалый интерес представляет история монашества в Южной Палестине. Здесь, близ Газы, жили и обустраивали монастыри многие видные представители монашеской традиции. Придя с учениками из египетского Скита, в Гераре обосновался в 380 году авва Силуан (ум. 412). Его учениками и преемниками были Захария и Зенон. Основал монастырь и в 458 году стал епископом Маюмы грузинский монах Петр Ивер (ок. 411–491). Около 431 года в окрестностях Газы поселился авва Исаия Скитский, проживший остаток жизни — более пятидесяти лет — в полном отшельничестве. Возникли близ Газы и женские обители, но их история, к сожалению, почти не обеспечена источниками.
Равным образом мы имеем очень мало сведений о женском монашестве в Заиорданье и Кесарии Палестинской.
В Палестине широкое распространение получили лавры. При такой форме организации монашеской жизни монахи живут в обособленных кельях и находятся под началом одного игумена или архимандрита. Руководителей лавр избирали сами насельники, а утверждал их иерусалимский патриарх. Труды монахов в лаврах были обыденны: плетение корзин и власяниц, работа в садах и огородах, заготовка дров и воды и прочее. Одежды их были из козьей и верблюжьей шерсти или грубо выделанных кож; обуви они не имели и ходили босыми. Большую часть времени лаврские насельники предавались уединенным молитвам и чтению Священного Писания. Вместе они собирались по субботам и воскресеньям для участия в литургии.
Палестинское женское монашество в сравнении с египетским имеет свою специфику. Созданные состоятельными и знатными подвижницами женские монастыри Палестины в отличие от двойных монастырей Египта представляли собой автономные общины, которые возглавлялись женщинами и не имели официального мужчины-наставника. Палестинских настоятельниц многие источники хвалят как мудрых и эффективных руководителей. Любопытно и то, что в Палестине монахини не были столь строго изолированы от мужчин: они могли — хотя это в принципе не поощрялось — присоединяться к ним для псалмов и молитв.
Специфические женские монашеские практики
Безусловно, раннее монашество было мужским. Не случайны слова Иоанна Кассиана, что монах должен бежать от женщин. Но в связи с мужским характером тогдашнего монашества показателен пример тех женщин, которые вольно или невольно уподобились мужчинам в своем аскетическом подвиге.
Подавление своего пола, отказ от своего пола и в конечном счете преодоление своего пола стали ярким феноменом ранневизантийского женского монашества и всей эпохи. Феномен святости женщин-монахинь получил внешнее выражение в переодевании женщин в мужские одежды и послушании в мужском монастыре под видом мужчин. Подобные случаи были широко распространены в V–IX веках.
Отрекаясь от собственной природы, многие женщины-монахини свершали свой подвиг не в женских, а в мужских монастырях, приняв мужские имена и выдавая себя за евнухов (св. Евгения, Мария-Марин, Евфросиния, Феодора Александрийская, Аполлинария, Анастасия Патрикия и др.). Их отказ от своего естества был тем более полным, что умерщвлять плоть им приходилось в чуждой гендерной среде, на виду огромного количества мужчин. В агиографии нередки рассказы о том, как лишь после смерти, готовя тело к похоронам, монахи обнаруживали женскую природу некоторых подвижников.