Секс рабыни в этом смысле был похож на секс гетеры, но при этом целиком подневолен. Сожительство рабыни с господином, освященное античной традицией, было широко распространено и в ранневизантийское время.
В отношении бисексуальности и лесбийства отметим, что в классической Греции чисто женская любовь была достаточно распространена наряду с гораздо более известной чисто мужской. Из письменных источников проистекает две стороны этой любви: телесная близость как продолжение возвышенных любовных чувств между девушками (например, Сапфо и ее ученицы); секс ради чисто физического удовольствия (Лукиан. Эрос, 28), при котором совместно двумя женщинами использовался один олисб (фаллоимитатор), или иным способом. Этот вид интимных отношений получил у греков название «взаимной любви» (anteros), а лесбиянки именовались трибадами.
По всей видимости, к лесбийству или бисексуальности были склонны (помимо нимфоманок) наиболее чувственно развитые женщины, которых не удовлетворял достаточно грубый и однообразный секс с мужчинами. О лесбийских оргиях в Античности есть свидетельства Лукиана (Две любви) и Алкифрона (Письма гетер: Мегара к Бакхиде).
В Ранней Византии, прежде всего в больших городах, где христианский образ жизни далеко не полностью вытеснил античные традиции, бисексуальность, по подсчетам американского религиоведа Бернадетт Брутен, охватывала в той или иной степени достаточно большую часть женского населения. Видимо, именно поэтому автор сочинения из Корпуса св. Афанасия предписывает христианке, чтобы «никакая другая женщина без крайней нужды не видела твоего тела обнаженным» (Пс. — Афанасий. О девстве, 11). Он же прямо говорит: «Нехорошо юной деве жить вместе с юными. Ничего хорошего они не совершают…» (О девстве, 14).
Гомосексуализм резко и беспощадно осуждается уже в Ветхом Завете. Теоретически и Новый Завет непримирим к указанному явлению. Следует, однако, подчеркнуть, что речь идет преимущественно о мужском гомосексуализме. Женский же гомосексуализм не считался серьезным нарушением и относился к разновидности мастурбации. Тем не менее в церковных предписаниях сексуальным отношениям между женщинами уделяется внимание, возможно, еще и потому, что это связывалось с ересью и языческими ритуалами.
Поскольку мы не имеем сведений источников об этом явлении для Византии, приведем древнерусские аналогии. Те из женщин, кого теперь назвали бы лесбиянками, обвиняются в «богомерзких блудах» и тут же в молитвах языческим женским божествам — вилам. В варианте требника XV века читаем: «Аще блудивши с бабами богомерзкыя блуды кы, молишися вила, год поста». «Блуд» — это и «разврат», и «заблуждение», поэтому предписание требника может относиться и к сексуальному разврату, и к религиозному заблуждению, то есть поклонению языческим божествам.
Сведения об отношении церкви к женскому гомосексуализму находим в древнерусских требниках XIV века — книгах для священников, содержащих правила службы и исповеди. Эти тексты восходят к более ранним византийским. Здесь перечисляются вопросы, которые надлежит задавать женщинам на исповеди, в том числе о мастурбации и «любовных» отношениях между женщинами. Интересно отметить: в русских требниках женщины — сексуальные партнерши женщин — именуются «подругами», что звучит как калька с греческого слова hetaira.
В древнерусском языке «подруга» имеет три основных значения: друг женского рода; жена; наложница, преимущественно в переводах Библии. В рукописном требнике XIV века, изданном А. Алмазовым, среди многочисленных вопросов, касающихся гетеросексуальных грехов, находим два, имеющих отношение к нашей теме: «А на подругоу ци возлазила? Или подруга на тя творячи акы съ моужем грех?»; «Сама своею рукою въ свое лоно персътомъ или чим ци тыкала еси? Или вощаномь съсоудомь? Или стькляном съсудомь?».
Когда в одном источнике запрет (в данном случае на «неестественные» сексуальные поступки) повторяется неоднократно и в нескольких вариантах, это указывает на широкое распространение греха, против которого направлен запрет. Поэтому четырехкратное упоминание определенных действий, связываемых с мастурбацией и женским гомосексуализмом, в требнике XVI века свидетельствует в пользу того, что лесбийский секс не был уж столь необычным явлением: «С девицами друга на другу лазила еси блудити?»; «Или сама своею рукою или иным чим себя блуди до истицаниа похоти [то есть до наступления оргазма]?»; «Или иная подруга тебе рукою блудила а ты у ней тако ж?»; «Или целовала девицу или отрока с похотию до истицания, а им тако ж сотвори еси?».
И в приведенных цитатах, и в других запретах, содержащихся в требниках, особо подчеркивается греховность оргазма как желанной цели одиночных или взаимных сексуальных игр однополых или гетеросексуальных партнеров.
Разнообразные формы и особенности сексуальных отношений между женщинами, о которых говорится в требниках, заставляют сделать вывод: лесбийство было довольно распространенным явлением и рассматривалось как грех, или порок, настолько же тяжкий, как, с одной стороны, гетеросексуальный «блуд», а с другой стороны — как религиозное отступничество.
В требниках не проводится различий между так называемыми активными и пассивными ролями партнеров в женском гомосексуализме. И за то, и за другое назначается одинаковая епитимья — 40-дневный пост, как и за мастурбацию («и въ свое лоно перстом действовала»). Ровно такое же наказание ждет женщину, которая «на моужню женку възлазила» или «съ своим моужем в задний проход сблоудила». Надо отметить непоследовательность такого уравнивания грехов, при том, что все они тщательно перечисляются. Относительная легкость церковной кары не идет в сравнение с предписанием, которое дает в 59-й статье «Закон судный людем» (то есть переводной Судебник царя Константина): женщину, уличенную в том, что по отношению к другой женщине она приняла на себя мужскую сексуальную роль, полагалось высечь.
Покаянные «вопросники» свидетельствуют о том, что на протяжении всего Средневековья церковь стремилась предупредить священников во всех городах и весях о распространенности гомосексуализма в женской среде, во всех слоях общества, среди замужних и незамужних женщин. Еще в XVII веке на Руси довольно открыто бытовали «игры» девушек, окрашенные в лесбийские тона; в глазах церкви они были безусловно греховны, но преходящи, как прелюдия к замужеству. Требник XVII века пишет об этом так: «Не играла ли неподобно с подругами своими мужски». Однако этот грех тут же приравнивается и к гетеросексуальным «играм»: «…Или с юношами не целовалася ли съ похотию?» Из этого следует, что в восточно-христианском мире греховным был любой интим ради удовольствия.
Уже поэтому категорически запрещался секс с беременной женщиной: «Подобно земледельцу, посеявшему семена в почву и поджидающему всходов, более не сея, и для нас пределом вожделению служит чадотворение» (Афинагор. Предстательство за христиан, 33). Пороком считались и сношения в период месячных (Аристофан. Ахарняне, 271; Мир, 885; Греческая Антология, XI, 19 и др.).
Св. Епифаний описывает в IV веке («Панарион») распространенный в отдельных неортодоксальных (еретических) сектах групповой секс оргиастического характера, не знавший никаких пределов. На бытовом уровне в Ранней Византии это было не таким уж и редким явлением. Так, Иоанн Мосх рассказывает о блуднице Марии, которая обслуживала одновременно сразу троих молодых людей, сопровождая их в дороге по Киликии (Иоанн Мосх. Луг духовный, 31). Примерно там же, в Тарсе бродячий актер (самая низкая профессия) по имени Вавила жил сразу с двумя наложницами — Комито и Никосой, стараясь при этом «не предпочитать одну другой» ни в чем, дабы не разжечь женские инстинкты соперничества (Иоанн Мосх. Луг духовный, 32).
Самоудовлетворение как вид чувственных удовольствий можно разделить на две разновидности: собственно мастурбацию (μαλαχία), то есть самоудовлетворение руками без помощи других предметов; мастурбацию с использованием различных предметов. В Античности мастурбация не считалась пороком. Более того, она была одной из самых распространенных сексуальных практик. Самоудовлетворение женщин в классической Античности ныне имеет достаточно большую литературу. Эта практика была особенно распространена в обществе, в котором гедонизм, чувственные удовольствия были одним из важнейших смыслов бытия. Так, в мимиямбах Герода (6 и 7) две подруги, Метро и Коритто, беседуют о замечательном олисбе — βαυβων, изготовленном мастером Кердоном. В диалоге с мастером выясняется, что цена «товара» намного превышает стоимость пары лучшей обуви.