Когда архангел вышел из дома, уже стемнело.
Михаил осмотрел темноту сада и сел на крыльце рядом с Адамом, чтобы сказать, что ребенка невозможно было спасти.
− Она не сможет иметь детей несколько лет, − говорил архангел, − но, когда с неба упадут белые хлопья холода, она снова подарит тебе дитя.
− Но с неба не падают хлопья, − оглушенно отозвался Адам.
Архангела это не смущало. Он знал, что говорил и потому, ничего не поясняя, сообщил о другом:
− Змей не тронул бы Каина. Он почувствовал бы настоящую его сущность.
Адама пугали эти слова. Так сильно пугали, что он едва слышно взмолился:
− Заберите его.
Михаил лишь качал головой.
− Бог не меняет своих решений, − говорил архангел. - Ты должен принять этого ребенка, как своего и лучше тебе полюбить его, ибо нет покровителя могущественнее, чем его родной отец. Если этот мальчик по-настоящему позовет его, он явится, чтобы защитить. Земля содрогнется, а небо станет огнем, но, даже зная это, он придет на зов единственного ребенка. Помни об этом.
Адаму хотелось просто плакать от ужаса, и в этот миг из темноты сада вышел Каин. В одной руке он держал нож, тот самый, что убил змея, в другой − отгрызанную разорванную змеиную голову. Ребенок, весь перепачканный кровью и зеленоватым ядом, шагнул к этим двоим. Побелел даже архангел и тихо прошептал:
− Да хранят меня святые врата рая.
А мальчишка просто хотел спать. Он устал. Пока эти двое говорили, он своей маленькой ручонкой вырвал из дерева нож и изрубил тело змея на части, не ради забавы, а ради мести в угоду гневу, а после зубами отгрыз ему голову, потому что именно зубами это существо ранило его любимую мать.
***
Рассказчик выдохнул.
− Вы отрывали в детстве лапки мухам? Нет? Иногда дети так делают, а некоторые мучают лягушек. Но вы не найдете ребенка, который отгрыз голову змее в три года и был счастлив этим.
Старик тоже побледнел и отшатнулся от стола.
− Вот и я о том же. А через пару месяцев этот мальчик бегал по деревьям. Он буквально становился на ветку и шел по ней, а потом перепрыгивал с одной на другую. В пять лет он, правда, упал и сильно ударился. На самом деле он тогда сломал руку. Вернее, плечевая кость только треснула и была выбита из сустава, но о переломах и вывихах мало что знали. Адам скорее интуитивно поставил плечо на место. Багровая рука долго пугала Еву, но через два месяца Каин снова был на дереве. А когда Адам увидел шестилетнего Каина со змеей в руках, которой этот мальчишка зажал пасть и просто вышвырнул ее за стену, думаю, он не мог не взять его с собой в лес на следующий день. Проблема только в том, что этот ребенок просто был любопытен, импульсивен и смел. Он никогда бы не причинил вреда ни матери, ни брату, а вот Адам, наверняка, думал иначе. Впрочем, никто никогда об этом не говорил, и я могу лишь предполагать.
Рассказчик немного помолчал, словно ему нужно было перевести дух.
− Мне кажется, Адам верил во все, что говорил и делал. Даже выбрасывая фигурку ангела в огонь, он сказал, что защитники людей имеют четыре крыла, а двукрылые создания − посланники злого бога.
− Злого бога? - переспросил Иван.
− Да, Адам учил своих детей, что есть в мире два бога. Добрый и злой. Добрый создал людей и мир, злой же мечтает все это захватить и разрушить, но чтобы люди могли защититься от него, добрый бог открыл им имя своего врага. И имя это − дьявол.
Стало тихо. Тонкие губы исказились зловещей усмешкой.
− Адам пытался принять Каина, как сына. Действительно пытался. Он даже лишил Еву девственности незадолго до родов, надеясь, что так ее ребенок станет и его ребенком, хоть немного.
− Девственности? - переспросил ошарашенный Иван. - Но ведь это значит...
− Это ничего не значит, − перебил его рассказчик. - Разве что выдает надежду Адама на рождение человека, а не чудовища, но Михаил, принявший первые роды Евы, предупредил первых людей, что мальчик особенный. Жаль только, не объяснил по-настоящему, чем он такой особенный.
По спине Ивана прошла легкая дрожь, но он не мог отвести глаз от собеседника и возразить не мог.
− Каин всего этого не знал. Он стоял на коленях под дождем и говорил снова и снова одни и те же слова. − Мальчишка говорил, а реальность словно таяла. − Я плохой человек...
Глава 16
Глава 16 - Путь к безумию
− Я лжец и обманщик, − шептал Каин. − Я тот, кто убил родного брата. Нет мне прощения.
Ворота, пораженные молнией, пылали. Ливень не прекращался. Боль внутри сменилась пустотой. Каину казалось, что все вернулось, что холодно ему от собственной ничтожности, а не от дождя и ветра, что огонь перед ним разведен отцом и стоит он совсем рядом за его спиной. Ему слышалось в шуме дождя всхлипывание матери.
Внутри было пусто, но слезы продолжали катиться по щекам.
Теплые руки внезапно легли ему на плечи и крепко обняли.
− Тише, не говори этих страшных слов, − прошептал мягкий мужской голос.
Каин открыл глаза и с удивлением увидел, что от дождя и огня его закрывают огромные белые крылья. Дыхание замерло. Он обернулся, огромными глазами глядя на внезапного заступника, и с огромным трудом сделал вдох, глядя в яркие зеленые глаза.
Тот, кто преклонил колени, чтобы обнять его, казалось, сиял. Его зеленые глаза поблескивали солнечным светом, а черные волосы, ложась волной, напоминали Каину густую землю, дающую жизнь.
− Ты не должен так страдать, − шептали пухлые розовые губы.
Пальцы нежно скользили по щекам Каина, ловя слезы, а те искристыми бусинами катились к ладоням крылатого.
− Ты не заслужил все это...
Каин почти не слушал, только смотрел в зеленые глаза, роняя время от времени слезу.
− Кто ты? - спросил он очень тихо, понимая, что бережные руки баюкали его словно маленького.
− Я ангел и имя мое Люцифер - несущий свет, − отвечал крылатый, согревая ребенка своими объятиями. − Когда Бог создал меня, он сказал, что судьба моя принести человечеству свет, но я никогда не видел света. Однако твои слезы и твоя печаль заставили меня нарушить запрет и спуститься. У тебя нет причин так страдать. Душа твоего брата покинула тело, но он счастлив. О чем тебе печалиться?
Губы Каина исказились в нервной усмешке. Очередная слеза скользнула на висок.
− Мой отец отказался от меня...
− Это не так. Твой отец очень сильно любит тебя, просто он передал тебя в другие руки.
− Бог не принимает меня...
− Как он может не принять тебя? Он полон любви к каждому своему дитя. Я никогда не видел его улыбки, он очень спокоен, но рядом с ним всегда чувствуется столь сильная любовь, что даже гнев его наполнен ею. Если бы он мог, то обнял бы тебя куда крепче, чем могу обнять я.
Слезы продолжали литься, а пальцы снова и снова вытирали их. Под куполом из крыльев было тепло и светло, будто для Каина настал особенный его личный день на грани заката. Мелодичный голос успокаивал, но говорил слишком дивные вещи. Каин их совсем не понимал.
− Я плохой человек, − шептал он.
− Это не так, − отвечал ему ангел. − Ты хороший человек и добрый сын, защитник брата и...
Каин не слушал.
− Быть может я и правда поддался Злому Богу.
− Но Бог не может быть злым...
Собирая слезы в ладонь, ангел все же понял, что его не слушают.
− Бедное дитя, тебя совсем запутали. Чего бы ты хотел? Я могу отнести тебя домой, хочешь?
− Это ничего не исправит, − устало шептал Каин.
− Я могу отнести тебя далеко-далеко...
− Там никто меня не ждет. Я никому нигде не нужен.
Губы Каина шептали, а глаза закрывались. От тепла и усталости ему хотелось просто спать, а слезы все капали и капали.
− Но что-то ведь я могу сделать для тебя?
− Не оставляй меня, − прошептал Каин, еще раз взглянув в зеленые глаза.
От зрачков по глазам пробегали яркие прожилки цвета молодых листьев. Каин хотел запомнить ангела, но глаза предательски закрывались, а слезы бусинами катились по щеке, по пальцам, в ладонь, а после падали в небольшой флакон с резными гранями.