В этих воспоминаниях автор делится внешними обстоятельствами создания дилогии «От кочевья к оседлости». Но мы понимаем, разумеется, что создавалась она всем накопленным опытом жизни, чувством кровной связи с судьбой своего народа. Впечатления детства, знания, которые писатель всегда и жадно впитывает, чуткое понимание людей оказали решающее влияние на содержание и направление его творческих поисков.
Убедительно воссоздает Л. Тудэв трудовые процессы, которыми, к примеру, был озабочен по осени кочевник-скотовод — будь то валяние войлока или, скажем, клеймение молодняка. «Однохотонцы собрались подле юрты старого Пила. Каждый принес с собой в подоле хорошо высушенного аргала: когда он горит, от него идет синий дымок. Для костра потребно самое хорошее топливо — железные клейма должны сильно раскалиться. Аргал вспыхнул, как порох, и вот уже в небо потянулись синие шлейфы дыма, словно подарочные хадаки. Каждый хозяин ткнул в костер свое клеймо — головкой в огонь, рукояткой наружу. Клейма у всех разные, но каждое призвано утвердить один принцип — это мое! Всего их тут пять штук, и торчащие во все стороны рукоятки напоминают расставленные пальцы человеческой пятерни, только каждый палец существует сам по себе, владелец каждого клейма борется за жизнь в одиночестве». Только наблюдательный художник, годы проведший в степи, кочуя со своим аилом с летника на зимник и обратно, мог дать столь зримое описание. И только мыслитель способен был привнести в него свое понимание печального смысла этого неизбежного для скотоводов-единоличников действа…
Конечно, о создании объединения, о крушении старых и рождении новых форм жизни Тудэв писал по горячим следам бурливших вокруг него событий. Однако похожие события происходили всюду, в каждом аймаке — аратские собрания в хотонах и багах, обобществление тягловой силы, части крупного и мелкого скота, борьба с частнособственнической психологией. Глубина же художественного мышления писателя проявилась в создании индивидуализированных характеров, каждый из которых представлял определенный социальный типаж, обладал психологической полнотой. Это прежде всего председатель Дооху, умный и энергичный человек, творец, искатель, всегда жертвующий личным во имя общего. Это парторг Сурэн — находчивый, точный, творчески работающий с людьми, умелый организатор. И разумом и сердцем принимает он тот новый мир, в строительстве которого так деятельно участвует, ясно понимает сущность и характер социального прогресса, за который борется. Памятку из двух слов в записной книжке: «Произвести перекочевку!» он расшифровывает как программу мероприятий, в результате которых «люди должны перекочевать из сферы частной собственности к коллективизму. И это будет их последним великим кочевьем».
Это и Дамбий — раздумчивый, осторожный, рачительный хозяин. «В нем живут и постоянно борются друг с другом два совершенно разных человека. Первый умница и добряк, его произвели на свет хорошие люди, неутомимые труженики. Его противник — человек жестокий, неуступчивый, денно и нощно помышляющий о своем добре — как его сберечь да приумножить… Сотворила его пресловутая частная собственность — отара овец, немного другого скота да сундук с имуществом. В постоянном споре этих двух разных Дамбиев первый чаще всего терпит поражение». Но так будет не всегда. Отказавшись вступить в объединение, он тяжело переживает свою отчужденность от бывших соседей; приняв трудное решение стать членом объединения, еще хитрит, подсчитывая выгоды и невыгоды нового своего положения, сдает на баланс общего хозяйства скот похуже. Но есть у человека трудовая совесть, есть ответственность за порученное ему дело, уважение к самому себе и к людям. А еще запальчив Дамбий. Преступная халатность пьяницы Загда, едва не сгубившего сданную в объединение отару, выводит Дамбия из себя, толкает на неверный шаг — выход из объединения. Однако дочь и даже жена не согласны с его решением. Дамбий мучается в одиночестве, чувство справедливости побуждает его внести щедрый пай в хозяйство, где продолжают трудиться его близкие. И вот, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: новая беда в объединении — гибель молодняка в отаре неумелого Ванчига приводит Дамбия обратно в коллектив, ибо он, опытный животновод и полевод, осознает, что хочет, может и должен помочь делу, а не стоять в стороне жалким единоличником.
Так постепенно социальное обретает свое существование в нравственном, этическом, и в этом сила Тудэва-художника, не избегающего жестоких конфликтов, не сглаживающего противоречий времени, не поступающегося правдой характеров. Читатель с его помощью в состоянии осмыслить раскрытую перед ним человеческую жизнь как явление эпохи, постичь значимость ее содержания.